Железо осталось, так что я снял с навеса пуки соломы и сделал и там железную крышу, также покрыв её грунтовкой и краской. А бывшее покрытие крыши ушло в летнюю печку. Солома жарко горела. Я вот не любил на соломе готовить: огонь быстрый, но жаркий, еда часто подгорала. Дрова лучше.
Так пролетели дни до августа. Не забыл я и о фотографиях, сделанных на море, напечатал их немало и раздавал желающим. Банный сруб нам привезли, стоит на улице у ограды.
Стоит добавить про хмыря. Я сказал своим, что на неделю уеду на Дон с палаткой: рыбалка, охота на уток. Девчата обещали подменить меня на хозяйстве. А сам, побывав на берегу Дона и убедившись, что слежки нет, на своих машинах, не поездом, рванул в Москву.
Там нашёл хмыря, который оказался родным братом Леммана. Я с ним поговорил, прежде чем пристрелить. Ну и понятно, он знал о том, что его брат меня обворовал. Самым главным подозреваемым в убийстве брата он считал меня и всем об этом говорил. Тело его на обратном пути я сбросил в речку, с грузом. На этот раз всё без свидетелей прошло.
Вернувшись на Дон, я три дня прожил там в палатке, после чего покатил в село с солидным запасом улова и дичи. У меня в Хранилище была коптильня, на ней и закоптил всё, Часть улова отправили в погреб, другая разошлась по родственникам и соседям.
А вскоре, как я уже говорил, и август наступил. И мы снова поехали отдыхать. В этот раз ехали не только те, кто ездил с нами в прошлый раз, хватало и новичков. Направлялись мы в Ялту, и поскольку было понятно, что за день туда не добраться, никто и не собирался гнать. Одну ночь в пути мы провели в палатках, а на следующий день добрались.
Встали рядом с Ялтой. Тут песка нет, галька, но мы и этим были довольны. На этот раз мы приехали на пятнадцать дней, двадцать пятого августа должны вернуться домой.
Так и начались трудовые будни нашего отдыха. Я пристрастился к подводной охоте, у меня неплохо получалось. Заодно занимался подводными поисками. Находил разные цепочки, браслеты, пару раз наручные часы и один раз карманные, явно с Гражданской лежат. Мои находки, которые я не скрывал, многих заинтересовали, и они также занялись поисками. Мало, но тоже что-то находили. Находки я дарил девчатам-отпускницам.
Но самую крупную и интересную находку я обнаружил в километре от берега. Такие мои заплывы никого не беспокоили: все знали, что я плаваю, как рыба. Это была подводная лодка, лежавшая на дне на ровном киле. Наша, класса «Малютка». Глубина – пятьдесят семь метров; для меня такая глубина вполне досягаема.
Поскольку я спокойно нахожусь под водой двадцать минут и такая глубина меня не пугает, как и давление – спасибо пси-силам! – я несколько раз изучил лодку Взором и не обнаружил пробоин. Лодка была целой, только один торпедный аппарат открыт нараспашку.