— Я не уверен, что ты сможешь составить ему конкуренцию в торговле.
— Лучше я потеряю в деньгах, чем в вас, — отрезал я и вышел из машины, показывая, что спор закончен.
За себя я не переживал: мой артефакт пару таких нападений переживет и не заметит. Глазьев ожидал меня у крыльца и даже не дернулся мне навстречу. Его глаза оценивающе прошлись по мне. Определенные выводы он сделал, но они не прорвались ни единым жестом.
— Добрый день! Чем обязан вашему визиту, Егор Дмитриевич?
Обратился я первым, поскольку и по возрасту, и по статусу клана стоял ниже, а дальнейшая эскалация конфликта была не в моих интересах.
— Добрый день! Ярослав, я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. — подтвердил я.
— Между нашими кланами возникло небольшое недопонимание.
— Я бы не назвал небольшим недопониманием попытки моего убийства и захвата в заложники моих родных.
Глазьев едва заметно недовольно наморщил нос. Лет ему было около шестидесяти, но выглядел он куда приятнее своего сына. В молодости так вообще наверняка красавчиком был. Жаль, что сын пошел не в него, а в мать, и, скорее всего, не только внешне.
— Поверьте, Ярослав, это было сделано без моего ведома, — сказал он. — Я безмерно уважаю вашего деда, Андрея Кирилловича, и ни за что не хотел бы его огорчить. — Он помолчал и уверенно добавил: — Мне кажется, улица — не совсем подходящее место для столь серьезной беседы, вы не находите?
Сканирование не показало рядом присутствия магов, поэтому я, чуть помедлив, махнул рукой Серому с Тимофеем, подзывая их к себе.
— Егор Дмитриевич, приглашаю вас пройти в дом и продолжить беседу там.
Как я и думал, глазьевские маги висели по обе стороны от двери и вид имели весьма бледный. Глава клана сразу заметил их плачевное состояние, остановился и спросил:
— Нельзя ли отпустить моих людей?
— Я называл Роману условия.
— К сожалению, он мне их не передал.
— Пятьдесят тысяч за каждого.
— Погоди-ка, Ярослав, — вмешался Серый. Тимофей задерживаться не стал, сразу пошел наверх, правильно понимая, что он тут лишний, а вот финансовый директор решил поучаствовать в торге. — Это требование было до того, как нас пытались убить.
— Не убили же, — ответил я. — И протест мы отправили куда надо, так? Это отдельная тема, не надо все смешивать в кучу.
— Цена была снижена из уважения к клану Глазьевых, — гнул свою линию Серый. — После нападения они нашего уважения лишились.
— Сколько нужно заплатить, чтобы их отпустили сейчас, — прервал наш спор Глазьев.
Я незаметно показал Серому кулак и ответил:
— Я не меняю своего слова. Первоначально было по пятьдесят тысяч с человека, так и осталось.