– Я как раз собирался обедать. Пообедаем вместе?
Я вдруг подловила себя на мысли, что с самого раннего утра ничего не ела.
– Пообедаем, – кивнула, жадно ловя его наполненный теплом взгляд.
– Я сейчас сервирую на двоих! – отставив метлу в сторону, засуетилась Анисат.
Но мы ее не слышали. Стоило мне оказаться в объятиях Владимира, и все сомнения отступили. Был только он. Его руки, его глаза, его готовые сорваться на поцелуи губы.
Он завел меня в дом, помог мне снять пальто и сапоги, достал комнатные тапочки, которые его мать хранила в особом отсеке «для гостей» и повел в столовую.
Через несколько минут мы сидели друг против друга в мрачной выложенной камнем столовой за безупречно накрытым Анисат на две персоны столом.
– Как бы я ни радовался твоему приезду, но меня не оставляет тревога по этому поводу, – щедро накладывая жаркое в мою тарелку, взглянул на меня Владимир. – Скажи, все в порядке? Девочки здоровы?
– Да, – я кивнула. – Они в садике. У меня есть пара часов, прежде чем их надо будет забирать домой.
Наши взгляды встретились, и его губы дрогнули в улыбке.
– Для чего бы ты не приехала, я рад, что мы проведем это время вместе.
Мы принялись за еду.
Как странно обедать в старинной столовой его матери!
Владимир разливал в высокие бокалы гранатовый сок, что-то рассказывал, а я молчала. Мысль о том, что сейчас я должна была быть на месте его жены и могла бы иметь законное право сидеть за этим столом, больно жгла изнутри.
Вскоре Анисат принесла десерт – еще горячий яблочный пирог и кофе.
– Спасибо, Анисат. Ты можешь идти, мы с Надей управимся сами, – попросил Владимир и повернулся ко мне. – Хочешь, выпьем кофе в гостиной?
– Хочу.
Только когда захлопнулась дверь старинной гостиной, я почувствовала себя спокойнее.
Владимир поставил передо мной чашку кофе и кусок ароматного пирога на расписной тарелке.
Я покачала головой и отодвинула пирог в сторону.
– Я не хочу десерт.
Он подвинулся ко мне, и наши взгляды встретились. Аромат его туалетной воды, терпкий и резкий, обволакивал и будоражил. Низ живота свело сладкой болью, и у меня перед глазами все поплыло.
Почувствовав мое желание, Владимир оказался так близко, что я слышала его дыхание. Взгляд изумрудных глаз вспыхнул страстью.
– А чего ты хочешь, Наденька?
Пальцы его руки коснулись моей щеки. Большой палец провел по нижней губе. Прикосновение обожгло. Я посмотрела ему в глаза – прямо, в упор.
«Только не отпусти…» – молила в своих мыслях.
– Тебя… – шепнула хрипло, не отрывая взгляда.
Он накрыл мои губы поцелуем – неистовым, горячим, живым, – и я затихла в его сильных руках. Спустя мгновение его жаркие поцелуи жалили, обжигали, и от них не было никакого спасения.