Когда она вышла, я покрутила головой, дивясь, какие характеры подсовывает следственная практика, и полезла в мусорную корзину за изгаженной жалобой. Расправив ее, я с тоской подумала, что, к сожалению, оставить ее без ответа я не могу, не положено. Написав три слова, я отнесла ответ Зое в канцелярию и собиралась было вернуться к себе, но тут из своего кабинета высунулся шеф.
— Вы тут? Зайдите, — коротко распорядился он и скрылся за своей дверью.
Я послушно пошла следом, но остановилась у входа. Прокурор шумно уселся в свое кресло и стал барабанить пальцами по столу. Я терпеливо ждала.
— Ну?! — наконец прервал он молчание.
— Вы про похищение?
— Ну а про что же еще?!
Мы оба помолчали.
— Городская телефоны обрывает, — пожаловался шеф. — Все про это похищение спрашивают. Я уж начальнику РУВД дал команду, если кто-то где-то — сразу мне доложить… Вы ничего не знаете?
— Владимир Иванович, — я оторвалась от притолоки, — а что, в городской прокуратуре тоже ничего не знают?
— С утра звонить начали, не было ли заявления, — шеф вздохнул. — Я уж, грешным делом, подумал, не в ФСБ ли заявление, но тогда в горпрокуратуре знали бы…
— Владимир Иванович, а откуда пресса узнала? Если заявления не было?
— Сам голову ломаю. Либо видел кто…
— Либо информация просочилась. Если ее украли с целью выкупа, то сообщили только мужу, Масловскому. Значит, от него «потекло» или из его штаба.
— А если от похитителей?
— А зачем? Им-то зачем?
— Мало ли… Может, они побоялись прямо на него выходить, решили объявить о похищении через прессу. Да вы присядьте.
— А вот интересно, — задумалась я вслух, присаживаясь к прокурорскому столу, — если они хотели через прессу довести до сведения Масловского факт похищения его жены, значит, они организовали присутствие на месте происшествия какого-нибудь ангажированного журналиста, от него информация и пошла.
— Поди сейчас найди, от кого информация пошла, — проворчал шеф.
— Владимир Иванович, сейчас еще не поздно установить, кто первый подал сигнал. Если бы это был анонимный звонок, то и ТВ, и радио трубили бы об этом.
А поскольку они ссылаются на информированные источники, а в правоохранительных органах на сегодняшний день таких нет — то это только свои журналюги…
— Угу, — кивнул шеф. — А дальше-то что? Что в городскую сообщать?
— А чего от вас-то хотят? Заявления о похищении не поступало…
— Мария Сергеевна, а вы что, забыли про статью сто восьмую УПК?
Публикации в средствах массовой информации тоже считаются заявлением о преступлении и подлежат проверке.
— Вы хотите провести проверку? — уставилась я на шефа.