Ловушка для блондинов (Топильская) - страница 44

Но и после этого так называемый дежурный следователь не проснулся, образно говоря. Он пошел на принцип. Находки эксперта его не убедили, он решительно заявил, что здесь самоубийство, и велел сворачиваться.

Так и списали этот труп как некриминальный, и две недели жили спокойно, пока сотрудники отдела Управления уголовного розыска, занимающегося грабежами и разбоями, не привели двух проституток, которые желали покаяться в содеянном и рассказали леденящую душу историю о том, как с потерпевшим познакомились в ресторане, где он заливал свою личную драму горячительными напитками. И после знакомства решили ехать к нему продолжать отношения. Весь фокус был в том, что вслед за ними поехали два их сутенера, которые собирались действовать по отработанной схеме: девушки распаляют клиента, а потом неожиданно провоцируют ссору. Клиент, как правило, распахивает дверь и говорит что-то вроде: “Вот Бог, а вот порог”, и девушки выходят, снимая с себя подозрения, однако в открытую дверь тут же заходят двое крепких мужчин, которые нейтрализуют клиента и грабят квартиру.

В этом случае все шло по плану, за исключением одного: потерпевший оказался крепышом, и преступники не рассчитали силу. Придушили его слишком сильно, до смерти. Но делать было нечего, они позвали девушек, терпеливо дожидавшихся в парадной, и вчетвером обнесли квартиру.

А вот когда к нам на блюдечке принесли чистосердечные признания, вот тогда побежали к эксперту Федорчуку, упали к нему в ножки и сказали: “Геноч-ка, ты был прав, не выкинул ли ты, не дай Бог, то, что понаизымал с места происшествия?” К счастью, Геночка ничего не выкинул, благодаря чему виновные были привлечены к уголовной ответственности, вина их доказана и дело передано в суд. А если бы не Геночка? Страшно подумать…

Устав разбираться в непотребном почерке следователя, производившего осмотр, я сняла телефонную трубку и позвонила Гене Федорчуку. Гена оказался на месте, добросовестно передо мной отчитался, что в обеих парадных он обработал сплошняком внутреннюю и внешнюю поверхность дверей, и стены возле трупа, но признался, что еще не принимался за исследование того, что набрал оттуда. Я его пригласила в две оставшиеся парадные — последнее место происшествия, кстати, не мешало бы и сфотографировать.

— Хорошо, — покладисто ответил Гена. — В последние дни сухо, дождя не было, может, какой материал и наберем. Когда поедем?

Я пообещала свистнуть ему, как определюсь, и пошла к шефу на совещание, туда уже подтягивались мрачные милицейские начальники. Каждый из них считал своим долгом лично осмотреть мою шишку, видимо, как главное вещественное доказательство, и высказать свои соображения о том, насколько это портит мою внешность и как же можно было быть такой дурой.