Особо следует отметить следующее. Все так называемые "проекты" Дересовского неизменно связаны с государством и государственными структурами (включая нынешний - "Чеченская нефть"). Он ничего не создает на новом месте, он использует готовое, как "Автоваз", "Аэрофлот" или ОРТ. Характерно, что приехав в Чечню в качестве заместителя председателя СБ и порыскав, чтобы еще можно было продать, он продал последнее российское, что там еще оставалось - две военные бригады. Дересовский не скрывает своего циничного откровения - большой бизнес в России возможен только тогда, когда на тебя работает само государство."
Ярослав
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
В беседе с генералом Карпухиным прошло около часа. По мере того, что они узнавали, лица Киреевского и Днищева приобретали все более и более удивленное выражение. Вначале, само существование Русского Ордена казалось нереальным. Желательным, но труднообъяснимым фактом, почти невозможным в сегодняшней России. Но перед ними сидел живой, конкретный человек, известнейшая личность и вряд ли он стал бы ронять пустые, ничего не значащие слова. И они догадывались, что генерал отмеривает им информацию об Ордене дозировано, в той степени, в какой они имели право знать. Его телохранитель несколько раз приносил горячий чай и также бесшумно удалялся. Киреевский и Днищев слушали генерала внимательно, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Карпухин вообще оказался далеко незаурядной фигурой, не таким, как его любили изображать в средствах массовой информации неотесанным мужланом, выскочкой, способным лишь выполнять функции охранника Президента. Нет, этот человек обладал острым умом, проницательностью, был начитан и владел четкостью мысли. Симпатии к нему со стороны обоих приятелей все больше возрастали.
Русский Орден был организацией действующей, реальной, жизненностойкой, и он не имел ничего общего с тем лже-Орденом русской интеллигенции, о котором писал в своей книге Геннадий Просторов. Между ними лежала огромная пропасть, они преследовали совершенно противоположные цели и исповедовали абсолютно разные идеи. Абрис нынешнего Русского Ордена проявился к середине двадцатого столетия, но в том или ином виде он существовал и ранее, а корни его уходили в глубь веков, к "золотой эпохе" Екатерины. Именно тогда появилась осознанная необходимость в создании некоей структуры, способной противостоять засилью иноземцев в управляющих государством органах. Но и до Екатерины, во времена Петра, открывшего двери всем пагубным для России течениям, и еще раньше - на заре отечественной державности - русская национальная идея обретала оплот в виде разбросанных спасительных очагов, являвшихся предтечей Русского Ордена.