Остальные ваши молитвы (401 штука) - не более, как простое сотрясение воздуха. Такие молитвы мы собираем кучами и используем их в качестве встречного ветра для задержания судов, принадлежащих людям нечестивым. Впрочем, для того, чтобы они оказали хоть какое-нибудь действие, их требуется так много, что ваши 401 вам никак не зачтутся.
К этому сообщению я хочу добавить несколько слов от себя.
Когда люди вашего сорта совершают мало-мальски доброе дело, мы, зная, каких усилий это им стоит, оцениваем их поступок в тысячу раз выше, чем такой же поступок человека праведного. И вы у нас на гораздо лучшем счету, чем другие христиане с такой же характеристикой, так как вы несколько раз совершали акты самопожертвования, которых от вас никак нельзя было ожидать. Много лет назад, когда у вас в банке было только сто тысяч долларов, вы послали два доллара вашей двоюродной сестре, которая, оставшись вдовой без всяких средств, обратилась к вам за помощью. Многие здесь на небесах вовсе не хотели этому верить, а многие высказывали предположение, что деньги были фальшивые. Но после того, как стало известно, что все эти подозрения неосновательны, репутация ваша значительно выиграла. И когда года через два вы, в ответ на вторую мольбу о помощи, послали несчастной вдове уже четыре доллара, все этому сразу поверили, и в течение многих дней на небесах только о вас и говорили. Прошло еще два года, у вдовы умер младший ребенок, и она снова воззвала к вам. В ответ вы послали ей шесть долларов и тем окончательно упрочили свою славу на небесах. Все спрашивали друг у друга: "Слыхали, как отличился Эндрью?" (вас теперь нежно называют здесь: "Эндрью"). Ваши все более щедрые даяния расположили к вам все сердца, имя ваше постоянно у всех на устах. Когда вы по воскресеньям едете в церковь в своем роскошном экипаже, все обитатели неба смотрят на вас, и не успевает рука ваша протянуться к церковной кружке, как радостный крик оглашает небеса и долетает даже до огненных стен преисподней: "Еще пять центов от Эндрью!"
Но подлинного апогея слава ваша достигла несколько дней тому назад, когда вдова написала вам, что могла бы получить место школьной учительницы в одной дальней деревне, если бы у нее было пятьдесят долларов, чтобы доехать туда с двумя оставшимися у нее детьми, - и вы, прикинув, что в прошлом месяце ваш чистый доход от трех угольных шахт составил 22.230 долларов, а в текущем месяце можно с уверенностью рассчитывать на сорок пять, а то и на все пятьдесят тысяч, взяли перо и чековую книжку и послали ей _целых пятнадцать долларов_! О великодушное сердце, будь вовеки благословенно! Да хранит тебя господь! Во всем царствии небесном не было никого, кто не прослезился бы от умиления. И в то время как все мы жали друг другу руки, обнимались и восхваляли вас, с высоты сияющего престола раздался глас, подобный грому, повелевший, чтобы подвиг ваш прославлен был превыше всех известных доныне подвигов самоотречения людей и ангелов и увековечен на отдельной странице книги Великих Деяний. Ибо расстаться с этими пятнадцатью долларами вам было тяжелее и горше, чем десяти тысячам мучеников расстаться с жизнью, взойдя на пылающий костер. И все у нас говорили: "Что значит жертва великой души или десяти тысяч великих душ, отдавших жизнь, в сравнении с даром в пятнадцать долларов из загребистых рук самого алчного скряги, какой когда-либо жил на земле?"