Он спокойно позволил мне закатить его.
— Извини, здоровяк, я выиграл. Ты попал не в объявленную тобой лузу.
Старый Гарри кивнул с умным видом. Выдача напитков закончилась даже раньше, чем я успел начать протестовать. Симми никогда не выходил из Красного Льва в Гринфорде, а я ненавижу это место. Они все принимают домашние правила скаредного болтливого бармена, выходца из Глазго. Какой же подлый этот урод!
— Не задалась игра, здоровяк, не повезло тебе, — улыбнулся он, протягивая свою руку и театрально пожимая мою.
— Моральная победа достигнута, но испорчена масонским судейством, — сказал другой чувак-шотландец. — Боши все одинаковы.
— Правильно, — сказал я. — Я сваливаю.
Я сообщил, что встречаюсь с Клиффом в Леди Маргарет. Я не мог скрыть своего нетерпения. К черту Клиффа, именно Назним я хочу повидать; женщину, у которой день рождения в тот же день, что и у Барбары Диксон, Мит Лоуфа и Элвина Стардаста.
— Вот они, парни с восточного побережья. Несколько дней пробухают, и все, им хуево. Никакой внутренней силы, — засмеялся Симми. — Увидимся на квартире, здоровяк.
Я оставил его, выставляющимся при дворе потенциальных жертв рака легких, цироза печени, вызванного алкоголем удушья через рвотную ингаляцию, пожаров из-за курения в постели и бытовой поножовщины, завсегдатаев Красного Льва в Гринфорде, Мидлсекс.
Я отправился обратно домой и попытался немного почитать, но моя голова гудела, и я не мог сконцентрироваться даже на истории Мэрилин Монро.
Когда я пошел к Назним и предложил потрахаться, то получил от ворот поворот.
— Я не занимаюсь так сексом с людьми, — сказала она. — Ты мне нравишься как друг, вот и все.
Она слегка рассмеялась, затем передала мне косяк. Комната Назним вся светлая, нежно-голубая, ухоженная и женственная. Я чувствовал себя так, словно останусь тут навсегда. Я затянулся косяком.
— Ладно, хорошо, а как насчет обменяться жильем? Я останусь здесь, а ты можешь переехать в мою комнату через дорогу с Симми и Клиффом.
Это второе предложение вызвало у нее, даже если вызвало, еще меньше реакции, чем первое.
— Нет, не думаю, что это подходяще, — улыбнулась она.
И тут Назним пронизывающе посмотрела на меня и спросила:
— Ты внутренне несчастлив, не правда ли?
Ее слова ударили меня как обухом. Я всегда считал, что внутренне счастлив. Хотя может и нет.
— Я не знаю. А кто счастлив?
— Я, — ответила она. — Мне нравятся мои друзья, мне нравится моя работа, мне нравится место, где я нахожусь, и нравятся люди, с которыми я живу.
— Нет, тебе нужно любить кого-то, чтобы быть счастливой. Я вот не влюблен, — сообщил я ей.