— Ну да, это он, — сказал я, поймав взгляд Пенмэна. Он сделал мне дорожку и я склонился над ней так, словно это была пизда, писающая Beck"s. Неожиданно все стало гораздо лучше.
— Что мы здесь имеем? — Дениз расстегнул ширинку Ронни и вытащил наружу его вялый член, выглядевший довольно отталкивающе, болтаясь между его бедрами как сломанный чертик из табакерки.
Вейтчи громко заржал.
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха, бедный Ронни, ха-ха-ха-ха, просто нереальный. Дениз, ты такая скотина, что ха-ха-ха-ха.
— Какое же это чудовище, — надул губы Дениз и нахально подмигнул нам, — но он будет даже больше с эрекцией. Давайте посмотрим, смогу ли я вдохнуть немного жизни в бедного старого Ронни.
Он начал сосать его член. Вейтчи и я искали на лице Ронни признаки одобрения, признаки наслаждения, но мне оно казалось мертвым. Затем Вейтчи вытащил фломастер и нарисовал очки и гитлеровские усики на его физиономии.
— Боже мой, — я повернулся к Пенмэну, — я втаскиваю этого урода в такси и везу его сюда, чтобы за ним приглядели. Не могу оставить его в пабе в таком состоянии, подумал я. Я отвезу его к Вейтчи и ему там будет хорошо.
— Да, типично для вас, мудаков, — фыркнул Пенмэн и вытащил свернутую трубочкой купюру из своего носа. Он заметил, что к ней прилипло немного кокса и слизал его. — Как поживаешь по-любому в эти дни? — спросил он меня.
— Дерьмово, — сказал я ему. — Довольно забавно, старый, но мне этим летом будет не хватать парков, понимаешь? Не должен был я херить эту работу. Давало мне время писать песни, для группы и все такое, понимаешь?
Некоторые из нас подумывали о том, чтобы организовать группу. Вот это было дело по мне; играть в группе.
— Ну, а я внес мое имя на уборку мусорных баков на все это лето. Врубаешься? Департамент Очистки, понятно?
— Да, понимаю, — отозвался я.
Для меня такая работа будет перебором — слишком много людей вокруг. Недостаточно времени, чтобы думать, чтобы находиться в согласии с самим собой, чтобы просто наслаждаться уединением. Не так, как в парках.
Денизу с членом Ронни не повезло. Этот член был такой же бухой, как и все его остальное тело. Вейтчи достал Полароид и сделал несколько снимков самого процесса.
— Ему бы хотелось сначала услышать объяснение в любви, Дениз, прошепчи ему немного ласковых пустяков в ухо, — советовал Пенмэн.
Дениз вытянул губы и сказал:
— Пойми, Пенмэн, ты же знаешь, что все объяснения я приберег только для тебя. Ты, что, думаешь, я — шлюха или что-то в этом роде?
Пенмэн улыбнулся, поднялся и взмахом руки пригласил меня к двери. Мы прошли в спальню. Он склонился над комодом, достал коробку и открыл ее. В ней лежал пластиковый пакет, полный таблеток.