— Мы должны вмешаться. Там чудовищный хаос в одном доме.
— Что на этот раз, — нервно сказал Лози. Очевидно эта скотина почуяла, что может выиграть.
Выражая свое беспокойство, Калум в припадке раздражения нервно взмахнул рукой. Я же хранил молчание.
— Долг зовет, — засмеялся Калум.
— Черт возьми, я тут, блядь, выигрываю, чуваки! — заныл Лози.
— Тогда пиздец всему, мудозвоны. Вам муниципалитет платит хорошие деньги, покрывает чертовы налоги, чтобы вы делали работу вовремя, а не сидели на своей заднице играя в карты целый день, — глупо ухмыльнулся Калум.
— Правильно, — сказал Нокси. — Работа превыше всего, и ее тут подвалило, ребята. Внизу по Анструтер Корт снова засор. Какой-то старик на первом этаже отправился в свою ванную помыться и побриться. А все эти козлы с этажей сверху высирали и выблевывали этим утром потребленный за уикэнд карри и лагер. Кто-то из них почти одновременно спустил воду. Все говно понеслось вниз, и помни, что мы говорим здесь о двадцати этажах на Анструтер Корт, наткнулось на чертов засор и вышло обратно в первом доступном месте. Вы понимаете, что это значит?
Мы коллективно прищурились и всосали табачный дым сквозь сжатые губы.
— Все говно вылетело наружу в сортире старика с такой силой, что ударило в чертов потолок. Мы должны разобраться с этим.
Лози не слишком-то обрадовался.
— Мне кажется, что дело в канализации снаружи дома. Похоже, что это работа для Округа, а не для нас.
— Не неси чушь! Называешь себя мастером? Скажу тебе одну вещь, если мы, блядь, не займемся этим, то все окажемся на улице, твою мать. Ты знаешь, сколько денег теряет DLO?
— Я ручаюсь, что нам там делать нечего, Нокси. Мы теперь пашем на муниципалитет, а не на частного работодателя. Это новая политика сокращений.
— Мы сидим, черт возьми, на обязательной конкурсной основе. Если мы не сможем должным образом выполнить работу, то нам крышка. Просто как божий день. Это правительство, это чертов закон. И неважно, что, блядь, гонит какая-то долбанная шишка в лейбористской Партии, которая изо всех сил старается избраться в муниципалитет. Мы не выполняем работу, мы не получаем контрактов. Мы не получаем контрактов, и это отражается на профсоюзе. Конец чертовой истории.
— Нет, это не конец, — возразил Лози, — потому что мальчик из профсоюза говорит...
— Это просто какой-то мудак, несущий всякую поебень, потому что никакие другие козлы не хотят этим заниматься. Эти чуваки говорят своими чертовыми задницами. Давайте-ка! Собирайтесь и поехали.
Я пожал плечами.
— Ну, как сказал один анархист-водопроводчик другому: взорви водохранилище.