Да она живет в постоянной опасности!
Миллисент хотела было сказать, что все не так просто, что она вовсе не боится, а просто презирает мужчин за их безответственные поступки, как наверху раздался ужасный грохот и треск, затем последовал шум льющийся по ступеням воды.
Хозяин дома вскочил, чуть было не опрокинув блюдо с пудингом.
Ноги девушки подкосились, ей показалось, что произошла катастрофа.
- Так я и знал! Это рухнула кровля над библиотекой, - сказал Роджер. За ночь над перекрытиями скопилось много воды, стропила не выдержали. Придется своими силами спасать дом от потопа.
Миллисент последовала за Роджером.
Над библиотекой, оказывается, существовал еще один этаж. В мансардных помещениях после окончательной реконструкции дома должны были располагаться гостевые комнаты. Вид их сейчас был ужасен - торчащие всюду балки, рухнувшие стропила и огромное количество дождевой воды, залившей некоторые помещения на целый фут.
Милли, поднимая фонтаны брызг, подошла к мансардному окну и распахнула его настежь.
- Никакой катастрофы нет, воду отсюда можно выкачать! - внезапно предложила она.
- Как выкачать, чем?! - взревел расстроенный хозяин.
- Обыкновенными ведрами! Зачерпывать из-под ног и выливать в окна!
Роджер почесал в затылке, с возмущенным видом хотел что-то возразить, но затем исчез.
Через минуту он появился с двумя парами новеньких, звонко бренчащих ведер, встал у окна, дал команду:
- Зачерпывай и подавай ведра мне!
- О'кей, командир!
Час или два пролетели совершенно незаметно, воды в комнатах значительно поубавилось. Но истощились и силы у спасателей гостевых комнат.
Миллисент шатало от усталости, а что уж говорить о Роджере? Ему приходилось поднимать каждое ведро над своей головой, чтобы дотянуться до проема мансардного окна. Девушка, как могла, старалась помогать ему, подавала очередное ведро с водой как можно выше. И вдруг поскользнулась на мокром полу.
Вода из ведра окатила ее с головы до ног. Это показалось вначале даже весело, хотя вода была страшно холодная, пока...
Пока Миллисент не обратила внимания на глаза Роджера. Как они смотрели, в них буквально полыхала животная сила! Но она все поняла сразу же, лишь только опустила взгляд и посмотрела на блузку.
Белый шелк, намокнув, стал совершенно прозрачен и больше не скрывал того, что должен был тщательно прятать от посторонних глаз. Высокая, полная грудь несчастной Миллисент, казалось, была обнажена и выставлена напоказ, на посмешище всему свету! Торчали темные, сморщившиеся соски чересчур вытянутой формы... Миллисент считала их ужасно некрасивыми. У ее подруг они были более плоскими, изящнее, что ли... И вот считай, что теперь ее груди были обнажены, каждое движение, колыхание их просматривалось как на ладони. А тут еще и живот, покрывшийся от холода гусиной кожей.