от лица капитана, который ведет борьбу с чудовищным штормом. Такова была позиция Конрада. "Когда разлетится вдребезги последний акведук, когда рухнет на землю последний самолет и последняя былинка исчезнет с умирающей земли, все же и тогда человек, неукротимый благодаря выучке по сопротивлению несчастиям и боли, устремит этот неугасимый свет своих глаз к зареву меркнущего солнца" - так говорил Конрад от своего собственного лица, и, хотя такой взгляд чрезмерно мрачен, тем резче на темном фоне проявляется конрадовская вера в человека как неистощимый источник духовной энергии.
Заметили Джозефа Конрада прежде всего собратья-писатели. У англичан была богатая "морская" литература, но у этого бывшего капитана "море" свое, особенное, какое-то не простое море, а символическое.
И стиль у него совершенно особенный: написано по-английски, без ошибок, но вроде бы с иностранным акцентом. Одним словом, никто раньше так не писал. Именно поэтому к нему в дом приезжали уже прославленные Киплинг, Уэллс, о котором Борис Конрад мог вспомнить только одно:
за обедом не ел ничего, кроме каких-то пилюль и молока. Уэллс считал, что Конрад создал свой собственный язык, одновременно искусственный и выразительный. Читателям нелегко было привыкать к этой искусственности. Собственно, и сейчас конрадовский стиль затрудняет многих читателей. Борису Конраду я рассказывал, как в Тереховой, под Бердичевом (где Джозеф Конрад родился), местный школьный учитель говорил шепотом: "Трудновато его читать!" А почему шепотом? Ну, как же, ведь там помнят, что это - колыбель Конрада: страшновато обидеть великую тень. Но Борис Конрад за отца ничуть не обижался, прекрасно понимая, что имеется в виду, и сказать надо во всеуслышание, прямо: читать конрадовскую прозу действительно трудно, подчас попросту скучно, но тот, кто трудности преодолеет, будет столь же несомненно вознагражден:
серьезно и о серьезных вещах писал Конрад.
Моряк королевского флота, он исходил Британскую империю до самых отдаленных уголков и своими глазами видел, что такое колониализм, который многим, в том числе и Киплингу, казался "аванпостом прогресса". Современник революционных вспышек середины прошлого века, Конрад оказался современником коренного переустройства мира. В его книгах рассказывается большей частью о кораблях, о землях, отдаленных и экзотических, о бурях в открытом море, об отважных моряках и капитанах, борющихся со стихиями, а по существу идет речь об острейших проблемах, с которыми сталкивается человечество. Что для Конрада важно, так это моральная стойкость человека во всех испытаниях, оказывающихся выше его физических сил. По силе сопротивления "несчастиям и боли" определяет он нравственную, принципиальную победу, даже если человек идет ко дну.в самом прямом смысле этого слова: