Почувствовала, как царапает рану покоробленная от засохшей крови повязка. Потом - как что-то горячее течет под ней и сквозь нее; тронула рубашку на боку. Она была мокрой от крови.
Меня затошнило, повело, уже знакомая холодная тревога отобрала силы. Не помню, на какой ярус спустилась, куда шла. Вдруг очутилась перед большим стенным зеркалом в овальной кованой раме, стояла, упираясь ладонями в ледяное стекло. Из смутной глубины проступали, как в страшном сне, моя одежда, руки, волосы. А лица - не было. Так и упала возле зеркала, под стеной.
Там меня нашел Славка.
Боль накатывала волнами. Я старалась перетерпеть, просто считала в уме, и тогда она уходила, чтобы через небольшой промежуток наброситься снова, и этот промежуток делался все короче, а приступы все длиннее, но нужно было терпеть, потому что Славка. Потому что он маленький и мне было его жалко. И стыдно, что я не могу выдержать. И когда боль наступала, я только жмурилась и вцеплялась в его ладошку. А потом улыбалась виновато - как положено умирающему, но храброму герою.
Не знаю только, видел ли он эту улыбку - я ведь была безликая!
Славка тоже улыбался, хотя заметно было, что он еле удерживает слезы. Стоял голыми коленками на каменном полу и, видимо, совсем не замечал холода.
- Я не умру, - это было как заклинание. - Мне нельзя умирать.
- Не умрешь! - он, не выдержав, всхлипнул. - Ни за что! Тогда я лучше сам...
Боль ударила, я стиснулась, утыкаясь в пол. Он не должен был видеть.
- Карна! Миленькая! Потерпи! Я найду кого-нибудь...
Я даже не удивилась этому имени, сил не было удивляться.
Страшным усилием дотянулась до его волос, не замечая, что пальцы в крови. Мокрой липкой рукой гладила его по вихрам и плакала не стыдясь.
- Славка, Славушка. Не уходи только, я встану.
Навалилось густое и зыбкое, как колокольный звон, небытье.