(...)
- Даник, - сказала Катька нежно, - можно тебя?
Заинтригованный и польщенный Даник отошел с девчонкой за ольхи.
- Пока я не забыла, что это за трубка?
- Какая трубка?
- Ну та, которой в Беларуси нет.
- А, кимберлитовая. Я сам не очень знаю, но, кажется, в них находят алмазы. А чего ты Макса не спросишь?
Катька тоже выдрала пучок травы и честно призналась:
- Не могу. Умру от скуки, пока он объясняет.
Они вернулись к Максиму. Главный сыщик как раз доедал последнюю картошку.
- Ой, извини, - сказал он Данику, протягивая уцелевший огрызок. Даник искренне отказался от оного в пользу приятеля.
(...)
Симрик изволил проснуться, а Кахновский выпучил глаза.
- Все сходится, - заголосил он, почти становясь на голову. - Говорю вам, все сходится! Вот, - он ткнул пальцем в лист, - черным, то есть, серым по белому: "... не реже раза в неделю пугать людей..." И туфелька!
- По-моему, тогда они явно перевыполнили обязательства... - сонным голосом пробормотал Максим.
Его растолкали и заставили бежать в садок для привидения. Но самые упорные поиски ничего не дали: одинокая туфля исчезла бесследно.
(...)
- Что случилось? Меня чуть не убили, а он спрашивает!
- Кто?
- А я что, видела? - Катька поняла, что заговорила, когда собиралась гневно молчать, и опять нырнула в одеяло. Даник сидел и сопел на краешке постели. Ему было очень стыдно. И любопытно тоже.
- Катька, - осторожно начал он. - Хочешь, я на колени стану? Или клумбу у Ростиславыча обдеру?
Катька повозилась под одеялом:
- Хочу.
С Виолкой Даник столкнулся в дверях. Какао расплескалось, а бутерброд классически упал маслом вниз, вызвав ярость дежурной и крыскину радость.
- Ножницы давай, - рявкнул Даник.
- Маникюрные подойдут? - Виолка глядела с обожанием. А потом ринулась в косметичку. На кровать посыпались тюбики туши, губной помады, заколки, тени и бантики.
- Вот!
- Все, я пошел.
- Чего это он? - спросила Виолка в пространство. А Катька выбралась из кровати и со стонами начала одеваться.
- Тебе лежать надо, - произнесла подружка неуверенно.
- Ща! Пропустить такую корриду!
(...)
Максим пропустил Катькину инсинуацию и торжественно поднял палец:
- Мы имеем живого преступника. К тому же, преступника нервничающего. А значит, совершающего ошибки!
- Первую он уже совершил, - пробормотал Даник. - Оставил ее в живых.
- Он старался, - Катька отряхнула руки, доломав о Даника букет. - Я не виновата, что ему не повезло.
- Зато теперь ты его знаешь, - сказал Максим. - И он может постараться еще раз, чтобы ты никому ничего не успела рассказать. Так что поторопись.