Этот дух распада коснулся Буссарделей, которые противостоят Агнессе и ее друзьям. Теперь это уже не те Буссардели, что в прошлом столетии. Доведены до крайности их хищнические черты. Культ собственности, жажда накопления, свойственные первым Буссарделям, перерождаются в мелочную скаредность, трусливую жадность, боязнь упустить малейшую возможность наживы. Вместо сплоченного воедино корыстными интересами клана семья Буссардель ныне представляет собой сборище людей, готовых вырвать друг у друга кусок из глотки. Их терзают ненависть, зависть, злоба. Мать ненавидит дочь, братья и сестры борются друг с другом из-за каждого франка наследства. Единство семьи теперь лишь кажущееся, формальное. Уже нет больше сколько-нибудь значительных личностей, сильных характеров, ярких индивидуальностей. Это дети Викторена, унаследовавшие его ничтожество. Формально глава семейства и маклерской конторы - Теодор Буссардель толстый, ограниченный человек, туго соображающий, интересующийся только охотой. Не лучше и другие мужчины семейства - мелкие хищники, лишенные размаха и напористости Флорана и Фердинанда. Они неспособны даже управлять семейством. У власти стоят женщины. Этот своеобразный матриархат свидетельство ослабления мужского начала и былой силы семьи. Глава рода фактически Эмма Буссардель - дочь Амели. Подобно своей матери, она живет только интересами клан". Одна-единственная мысль владела ею, - рассказывает Агнесса, - семья. Не любовь к этой семье, ибо тетя особо никого не отличала из своих родственников, но "Семья" в собственном смысле этого слова, все, что заключалось в нем, и все, что можно было почувствовать, задумать и осуществить с помощью семьи". Но если в судьбе Амели был определенный драматизм, в облике ее чувствовалось какое-то величие, то ее дочь уже не переживает никаких внутренних конфликтов, она сразу же оказалась под стать мещанским мелочным требованиям семейства. Тетушка Эмма эгоистичное, деспотическое существо, тупой и ограниченный страж семейных интересов.
Деградация Буссарделей - мужчин и женщин - симптом общей деградации буржуазии как класса - к такому выводу подводит логика образов романа "Испорченные дети". Моральное вырождение и измельчание Буссарделей сопровождается постоянными опасениями утратить то, что они имеют. Тетушка Эмма из окна вагона слышит пение "Интернационала" в рабочем предместье. Она испытывает панический ужас. Предшествующие поколения Буссарделей как огня боялись Парижской коммуны, нынешних Буссарделей приводит в трепет ее детище - "Интернационал". Их страшит зреющий народный гнев. Эта тема, хотя и не развитая в достаточной мере в романе, все же лишний раз подчеркивает неминуемую обреченность Буссарделей. История семейной драмы воспринимается в свете исторической закономерности эпохи: старый буржуазный мир одряхлел, его терзают противоречия, он идет к упадку, а "Интернационал" возвещает приход грядущих новых сил, грозящих гибелью этому миру. Этого окончательного вывода писатель не делает, не выводит своих героев за пределы семейного конфликта. Однако сила и убедительность художественных образов, жизненность и правдивость конфликтов, раздирающих буржуазную семью, заставляют эту книгу звучать как гневное обличение не только внутрисемейных, но и общественных отношений сегодняшнего капиталистического мира.