Широко использует Эриа в романе образы-сравнения, и каждое сравнение несет в себе глубокий смысл, имеющий все ту же разоблачительную цель. Например, рассказывая о Викторене, разглядывающем свою невесту, автор пишет: "Ему вспомнилось, как в первые годы своего пребывания в Жавеле он ловил весною больших ночных бабочек, как его странно, болезненно волновало трепетание их крыльев в ладони и как он, в конце концов, мягко сжимая руку, давил их". Точно так же, с животным бессердечием раздавит Викторен жизнь сидящей рядом с ним юной девушки. Это сравнение как бы подготавливает читателя к трагической судьбе, которая ждет Амели, судьбе, являющейся беспощадным обвинением буржуазному браку.
Особенно выразительны художественные сравнения, характеризующие хищническую натуру Буссарделей. Эриа пишет, например, о матери Агнессы: "Мари Буссардель, неистовая и похудевшая, сквозь решетки парка Монсо напоминала паука в центре паутины". Этот образ сразу же дает представление о ненасытном, алчном характере Мари Буссардель, которая будет искусно плести паутину интриг, чтобы отобрать состояние у своей дочери.
Некоторые сравнения носят аллегорический характер. Роман "Золотая решетка" кончается почти символической картиной: Агнесса Буссардель, уже зрелая, много пережившая женщина, мчится на автомобиле. За рулем сидит ее сын-подросток. Надвигается вечер. Агнесса и ее сын, вырвавшись навсегда из мира Буссарделей, едут навстречу неизвестному будущему, которое ждет Агнессу в вечер ее жизни. Эта аллегория оправдана всем материалом романа, она не является надуманной, оторванной от реальной почвы. Она помогает читателю почувствовать, что Агнесса вступает в новый, более светлый период своей жизни.
Первая часть трилогии открывается и завершается изображением фамильного склепа семьи Буссардель на кладбище Пер-Лашез. Этот образ тоже имеет обобщающий смысл. Владение собственным склепом - признак благосостояния семейства, но в то же время такое "кладбищенское" окаймление романа как бы служит напоминанием о неизбежной гибели буссарделевского мира, о непрочности основ буссарделизма, какими бы они ни казались незыблемыми и непоколебимыми.
Весь арсенал художественных средств, используемый писателем, подчеркивает достоверность, реальность изображаемых событий. Филипп Эриа рассказывает в своей автобиографической книге "Возвращение по следу", что он писал романы о семье Буссардель на основании детального изучения документов эпохи. К первому роману была даже приложена карта долины Монсо в XIX веке, каждое название, каждая улица, упоминаемые в книге, реально существовали и могли быть найдены на карте. Некоторые мелкие факты были почерпнуты из реальных источников. Например, в "Семье Буссардель" упоминается, что при строительстве здания Оперы исчезла вода в колодце особняка Фердинанда Буссарделя и во всем близлежащем квартале. Этот случай действительно имел место и описан в газетах той поры. Не менее достоверный эпизод изображен и в романе "Золотая решетка". На фасаде здания, где жил сам писатель в годы оккупации, накануне ухода немцев появилось знамя Французской республики, сшитое женщинами, живущими в доме. И топография романов, и реальные детали социальной действительности, с которыми сталкиваются герои Эриа, основаны на исторических фактах, на собственных наблюдениях, не выдуманы автором. История Буссарделей тем самым органически связана с реальной жизнью.