— Уверяю вас, что инициатива исходила от меня. Это совершенно очевидно. Если хотите, я могу…
— Нет, не нужно.
— И я могу вас заверить, что он был совершенно нормальный.
Колльберг встал.
— Собственно, вы мне тоже очень нравитесь, — сказала она ни с того, ни с сего.
— Вы мне тоже, — произнес он.
Он подошел к двери и приоткрыл ее. И потом с изумлением услышал свой собственный голос:
— Я уже полтора года женат. Жена на девятом месяце.
Она кивнула.
— Что же касается того, как я живу…
Она не договорила.
— Это не очень хорошо, — сказал он. — Это может быть опасно.
— Я знаю.
— Ну что ж, до свидания, — сказал Колльберг.
— Ну что ж, до свидания, — сказала Элизабет Хедвиг Мария Карлстрём.
В штаб-квартире Гюнвальд Ларссон грубовато сказал:
— Так, с этим все ясно. Парень совершенно нормальный, и его свидетельские показания, вне всякого сомнении, заслуживают доверия. Чистая трата времени.
Колльберг немного поразмышлял об этой трате времени. Потом спросил:
— Где Мартин?
— Допрашивает грудного младенца, — сказал Гюнвальд Ларссон.
— А еще что новенького?
— Ничего.
— Здесь кое-что имеется, — поднял голову Меландер над своими бумагами.
— Что?
— Заключение психологов. Их мнение об этом деле.
— Болтовня, — заявил Гюнвальд Ларссон. — Несчастная любовь к тачке и так далее.
— М-м, — буркнул Меландер, — я бы не стал утверждать это с такой уверенностью.
— Вынь изо рта трубку, не слышно, что ты говоришь, — сказал Колльберг.
— Они сделали заключение, которое кажется очень правдоподобным и весьма тревожным.
— Да брось ты, — подал голос Гюнвальд Ларссон. — Тревожным? А до этого оно что, не было тревожным?
— Если говорить о том, что этого человека нет в нашей картотеке, — бесстрашно продолжил Меландер, — то они утверждают, что такой человек вполне мог никогда еще не сидеть в тюрьме. И что он даже мог спокойно жить много лет, а эти его наклонности вообще могли никак не проявляться. Удовлетворение извращенных сексуальных наклонностей, говорят они, как наркомания. Здесь они иллюстрируют это зарубежными примерами. Ненормальный в сексуальном отношении человек может долгие годы удовлетворять свои наклонности, возможно, как эксгибиционист или эротоман. Однако если такой человек, предположим, под влиянием какого-либо случайного импульса совершит изнасилование или убийство на сексуальной почве, то потом он уже будет в состоянии удовлетворять свои наклонности только путем изнасилования или убийства.
— Это как в старой сказке о медведях, — сказал Гюнвальд Ларссон. — Как однажды медведь убил корову и так далее.
— Так же как и наркоману, ему требуются чем дальше, тем более сильные средства, — продолжил Меландер и полистал заключение. — Если наркоман переходит с гашиша на героин, то он уже не может потом удовлетворять себя гашишем. При сексуальных извращениях дело обстоит точно так же.