- Полиция? Я абсолютно трезв вот уже несколько лет.
- Моя фамилия Иенсен, я комиссар шестнадцатого участка. Я веду следствие по делу, касающемуся вашей прежней должности и прежнего места работы.
- И что же?
- Несколько вопросов.
Хозяин пожал плечами. Он был опрятно одет, худощав и с погасшим взглядом.
- Тогда войдите.
Квартира была стандартного типа, меблировка соответственная. На стене висела книжная полка с десятком книжек, а на столе стояла чашка кофе, лежали хлеб, масло, сыр и газета.
- Садитесь, пожалуйста.
Иенсен огляделся. Квартира очень напоминала его собственную. Он сел, достал ручку, раскрыл блокнот.
- Когда вы ушли из издательства?
- В декабре прошлого года, как раз перед рождеством.
- По собственному желанию?
- Да.
- Работали долго?
- Да.
- А почему ушли?
Хозяин отхлебнул кофе. Взглянул на потолок.
- Это долгая история. Вряд ли она вас заинтересует.
- Почему вы ушли?
- Будь по-вашему. У меня нет секретов. Просто все это нелегко сколько-нибудь связно изложить.
- Попытайтесь.
- Так вот, утверждение, что я ушел по собственному желанию, можно принять за истину только с оговоркой.
- Уточните.
- Если даже затратить на это несколько дней, все равно вы ничего не поймете. Я могу лишь поверхностно изложить ход событий.
Он сделал паузу.
- Но сперва я хотел бы узнать, зачем вам это понадобилось. Меня в чем-нибудь подозревают?
- Да.
- И вы, конечно, не скажете в чем?
- Нет.
Хозяин встал и подошел к окну.
- Я переехал сюда, когда этот район только начали заселять. Это было не так уж давно. И вскоре я поступил в концерн: меня привел туда несчастный случай.
- Несчастный случай?
- До этого я служил в другом журнале. Вы, наверно, такого и не помните. Его издавали социал-демократическая партия и объединение профсоюзов. Это был последний крупный журнал в стране, не зависящий от концерна. У него были свои амбиции, культурные в частности, хотя положение на этом фронте начало заметно ухудшаться.
- Культурные амбиции?
- Ну да, он ратовал за настоящее искусство и поэзию, публиковал серьезные рассказы и тому подобное. Я не силен в этих вопросах, я репортер, я занимался политическими и социальными проблемами.
- Вы были социал-демократом?
- Я был радикалом. Точнее говоря, я принадлежал к крайнему левому крылу социал-демократов, но об этом я и сам не догадывался.
- Дальше.
- Дела шли далеко не блестяще. Журнал почти не давал дохода, хотя и убытков тоже не приносил. Он имел довольно большой круг читателей, которые ему доверяли. И вообще он служил единственным противовесом всем журналам концерна, он боролся с концерном и с издательством, он критиковал его, отчасти прямо, отчасти косвенно, благодаря самому факту своего существования.