Лицо рейхслейтера окончательно побелело.
- Вы сами подписываете себе свой приговор,- еле сдерживая подступавшее бешенство, но внешне пытаясь сохранить свою обычную тускло-бесцветную манеру речи, произнес он.
Гость какое-то мгновенье молчал, потом усмехнулся:
- Я всегда все делал сам в своей жизни.
Рейхслейтер нажал кнопку звонка.
- Увести,- почти не разжимая губ, подкрепив жестом ставший совсем неслышным голос, приказал он вбежавшей охране.
Глухая тоска снова пронизала все его существо. Но она стала словно еще плотнее, еще тяжелее. Острые злые шипы ее, казалось, вонзились в самые недра больного, ставшего еще более бессильным духом.
"Бессмертие... К кому придет бессмертие?.. Если где-то в одной точке, в одном пункте... Неужели игра проиграна?" Мысль рейхслейтера отказывалась подчиняться логике.
- Какие будут указания? - откуда-то издалека, словно из чужого пространства, донесся тихий посторонний голос гауптштурмфюрера.
- Для врагов рейха у нас один закон,- словно самому себе, едва слышно, почти шепотом, ответил человек в генеральском мундире.
В тот же вечер гостя рейхсминистра отвезли в следственную тюрьму Тегель. Но в сознание он пришел лишь через несколько дней.
- У вас есть бумага. Дайте ее мне,- сказал человек к исходу дня, смутно различая, что находится в незнакомой камере. - Вам нужна не бумага, а вода.
Один из заключенных приподнял его голову и поднес ко рту кружку с водой.
- Вот и прекрасно! Вода - лучшее лекарство. У него не в порядке с головой. Все время говорит о какой-то бумаге. Но как видите, господии полковник, вы проиграли,- заключенный обращался уже к кому-то другому.- Он жив.
- Какое сегодня число? - спросил вдруг человек.
- Вы были без сознания довольно долго. Мы с господином полковником даже заключили небольшое пари! И я выиграл! Да, господин полковник, я выиграл!
- Кто вы? - спросил человек снова.
- Это камера смертников, милейший, и все мы здесь... Впрочем, позвольте представиться. Мишель Деллатри, бывший мэр... бывшего французского города.
Господин полковник?.. Я хочу рекомендовать и вас нашему новому другу. Барон фон Хайдеггер, бывший полковник генерального штаба, член нацистской партии с 1927 года. Вы же, как я полагаю, из России? Господин полковник, не правда ли, весьма любопытное общество собралось под одной крытей? Либерал, сторонник традиционной буржуазной демократии, впрочем, называйте меня как угодно, вы член СС и СД, и наконец он, по всей вероятности, коммунист? Ради этого стоит даже попасть сюда!
Такие случайности, как редкие цветы, украшают жизнь.