Тень исчезла, затем появилась вновь. Птица кружила совсем низко, казалось, задевая крыльями верхушки деревьев. И Ростислав вдруг понял, что это тоже – неспроста. Орел искал его, нашел и теперь не улетал, словно желая что-то передать человеку.
Арцеулов вспомнил – орел был похож… Да, он чем-то напоминал изображение на барельефе в пещере у Челкеля. Опять случайность? Ростислав решился. Осторожно оглянувшись, он сделал первый шаг туда, куда вел его странный посланец.
Идти приходилось медленно, стараясь не шуметь, но орел, словно понимая, то возвращался, показывая, что не бросает человека, то вновь, медленно покачивая крыльями, уносился куда-то на юг, показывая направление. Лес становился все гуще. Ветки уже успели в нескольких местах порвать плотную ткань кителя, на лице кровили свежие царапины, но Ростислав упорно пробирался дальше. Конца пути не было видно, по спине струился пот, а винтовка стала казаться свинцовой. Мелькнула нелепая мысль о ловушке и тут же пропала. Какая уж тут ловушка! Достаточно было просто перекрыть тропу…
И тут в лицо пахнуло свежим ветром. Арцеулов, отодвинув колючие ветки какого-то особо навязчивого куста, увидел, что лес кончился. Перед ним был каменистый склон, вверх по которому вилась еле заметная козья тропа.
Он огляделся. Вокруг было тихо и спокойно. Те, кто стерег путь, остались далеко позади. Орел вновь снизился, а затем резко взмыл вверх над тропой.
Взбираться было неожиданно легко. В затылок не целились винтовки солдат генерала Мо, под ногами не скользил тибетский лед. Первые несколько десятков метров тропа шла круто, затем внезапно перевалила через гребень, и Ростислав невольно остановился. Прямо над ним чернели вырубленные в скале окна, вверх вели каменные ступени. Пещерный город… Ростислав вспомнил название – Тэпе-Кале – Замок Вершины. Те, кто строил его несколько веков назад, свое дело знали. Подполковник подумал, что и сейчас, со взводом солдат и двумя пулеметами, он готов держаться здесь даже против батальона – лишь бы хватило воды…
Солнце уходило за гору, и Ростислав поспешил. Тропа кончилась, под ногами мелькали каменные ступени, черные окна медленно приближались. Внезапно Арцеулов сообразил, что Тэпе-Кале велик, и он не знает точного места встречи. Впрочем, присмотревшись, он успокоился: вход был один, а значит, разминуться не придется…
Заря уже угасала, когда он, наконец, приблизился к темному отверстию дверного проема, откуда несло сыростью и тленом. Мелькнула – в который раз
– мысль о засаде, но Ростислав лишь усмехнулся. Деваться все равно некуда. Он оглянулся на потемневшие в сумерках кроны деревьев, на блеснувшую вдали у самого горизонта серебристую полоску моря и шагнул за порог.