— Неужели у вас такие важные дела, Степан? Если вы сейчас уйдете, дверь может никогда не открыться.
— А чего я там не видел! — осмелел Косухин. — Райские яблочки, чердынь-калуга?
Старик покачал головой. Степа, почуяв слабину, стал жать дальше:
— И заодно, батя, раз уж ваша контора все знает, подскажи, где Наталья Берг. Она…
— Знаю, — кивнул старик. — Та, о которой ты беспокоишься, скоро попадет в монастырь Шекар-Гомп. Это далеко. Ты не дойдешь один, даже если я помогу.
— Почему один? — Арцеулов тоже встал. — Я с ним…
— Вам незачем идти, Ростислав! — удивился старик. — Вы уже сделали все, что могли…
— Пойду, — мотнул головой Арцеулов. — Помогите, если можете…
Наступило молчание. Внизу вновь треснул выстрел, раздался крик, а затем застучали копыта. Старик сидел неподвижно, беззвучно шевеля бледными губами. Наконец, он поднял глаза.
— Вы просите слишком о многом. Тот, кто послал меня встретить вас, строг. Все имеет свою цену…
— Что мы должны сделать? — подхватил капитан.
— Это вы поймете сами. Но это будет трудно. Куда труднее, чем запускать в небо творенья суетного ума. Ни я, ни тот, кто послал послал меня, не смогут помочь…
— Ладно! — перебил Косухин. — Это уж как выйдет. Так чего надо?
— Поймете сами, — повторил старик. — В этом и будет ваша задача — понять, а потом сделать…
— Непонятно что-то, — почесал затылок Степа. — Вы бы яснее…
— Я сказал то, что мне было велено…
— А, так вы, батя, подневольный? Тогда может, нам с вашим старшим поговорить?
— С кем? — старик посмотрел на Степу с удивлением, даже с испугом. — Кого вы имеете в виду, Степан?
— Старшего или главного — кто там у вас? — упрямо повторил Косухин. — Пусть он и объяснит. А то тянете, тянете…
— Вы понимаете, о чем просите?
— А то! Чего тут не понимать?
— Хорошо, — кивнул старик. — Я передам ваши слова. Вы странные люди — отказались от того, чего другие не могут добиться ни за золото, ни за кровь. Может, люди становятся другими? Идите, не бойтесь. Вас встретят и проводят…
Ростислав и Степа переглянулись, все еще не веря.
— Идите, — повторил старик. — Но не забывайте — вы в долгу. Прощайте…
…У самого порога Ростислав оглянулся — старик сидел неподвижно, глаза его были закрыты, и капитану внезапно показалось, что перед ним не человек, а каменная скульптура, покрытая пылью и мелкой каменной крошкой, веками падавшей со стен…
На площадку выбрались как можно осторожнее. Степа, пригнувшись, заглянул в ущелье.
— Стоят, гады! Трое. Карабины наготове, чердынь-калуга!
— Подождем, — отозвался капитан. — Вдруг старик правду сказал…
Шли минуты, но в ущелье все оставалось по-прежнему. Китайцы явно скучали, но уходить не собирались.