Двое магов – Светлый и Темный – приближались ко входу в здание МГУ, и по мере того как между ними таяло расстояние, у всех присутствующих на Трибунале крепла уверенность, что в башенку поднимется только один из них.
Вот только кто?
Не знаю уж зачем, но из машины я вышел метров за триста до входа в университетский корпус. Я видел над зданием мельтешение цветных пятен, лучей и объемных фигур; я чувствовал, что некая непонятная мне сила сдерживает обычную высшую магию, не позволяет ею воспользоваться. И еще чувствовал, что там, на самой верхотуре, откуда начинает расти острый шпиль московского небоскреба, набухает светло-серое облако, ассоциирующееся у меня с бомбой замедленного действия.
Оглядевшись, я зашагал по тротуару. По идее мне следовало торопиться, но шел я в среднем темпе. Так, наверное, было нужно.
Только не спрашивайте – кому?
Плейер сочился очередной мелодией; она мне не понравилась, и я на ощупь коснулся скип-сенсора. Что на этот раз?
Мое имя – стершийся иероглиф,
Мои одежды – залатаны ветром...
Что несу я в зажатых ладонях,
Никто не спросит, и я не отвечу...
«Пикник». «Иероглиф». Это годится – неторопливая мелодия для того, кто все равно уже опоздал и кому остается только сосредоточиться и обрести всеобъемлющую невозмутимость восточных мудрецов.
Интересно, среди восточных мудрецов встречались Иные? Или вопрос следует задавать не так – встречались ли среди них люди?
Интересно было бы узнать...
Заморочить вахту мне удалось – видимо, простейшие «бытовые» заклинания разрешались даже во время работы Трибунала.
Я подошел к лифтам – вестибюль был странно безлюден. Может быть, подсознательно люди чувствовали присутствие рядом всех сильнейших Иных Москвы и старались не появляться здесь? Нажал на кнопку, и сразу же открылась дверь одного из лифтов. Я вошел, машинально оглянулся: не спешит ли все-таки кто-нибудь к лифту...
И увидел Антона. Только что прошедшего мимо все еще бездействующей охраны.
Интересно, как он меня нагнал? Тоже реквизировал мокик или мотоцикл?
Я стоял, ожидая. Антон смотрел на меня, будто раздумывая, и тоже ждал.
После некоторой заминки я нажал на кнопку, и двери лифта сошлись. Я начал подниматься наверх. Но не сразу на самый верх, а примерно на две трети высоты здания. Оказалось, что еще выше возможно подняться только на другом лифте, который действует исключительно на верхних этажах. А туда, куда мне было нужно, и вовсе вела лишь широкая мраморная лестница со старыми пятнами известки на ступенях. Лестница приводила к двери, открытой в сумраке, но, естественно, наглухо запертой в обычном мире.