Жмур знал Энди: курчавого бородача в неизменном полосатом халате, любителя чая и четырехмерного тетриса. Его "Я" всегда было в блаженном равновесии, потому что на одной чаше весов покоились безграничные знания хакера старой школы, а на второй – безграничная и необоримая лень.
Жмур мечтательно зажмурился. Если Энди согласится, это будет добрая стая. А где добрая стая – там и добрая охота. А где добрая охота (сама по себе вещь заманчивая и щекочущая нервы) – там и пир вскорости.
Больше хакеру желать было нечего.
***
~# root
~# open console 3
@comment: user [Аурел Чогоряну]
@comment: status [swimming node]
@net locate: Slider.88.slider
Восьмиэтажные шпили «Зонул Сенсера» вонзались в темное вечернее небо, утопая в холодном свете прожекторов. Выглядели эти башни совершенно чужеродными, и то, что высота их не расплющила, представлялось странным. Люди, которые осмеливались подняться выше первого этажа всегда казались ему идиотами. Впрочем, теперь это чувство притупилось. Иногда он и сам переходил улицы по подвесным эстакадам, в двух шагах от проносящихся каров, а дасфальт оставался далеко-далеко внизу, метрах в четырех-пяти. Но представить себе безумцев, ежедневно возносящихся в лифте на восьмой этаж, было трудно. Даром, что лифты с компенсаторами.
Аурел помнил горы Южного Пояса. Разве их забудешь? Как забыть темные провалы ущелий, где брошенный вниз камень исчезает прежде, чем успеваешь это сообразить и взрывается на дне, словно маленькая водородная бомба? Восьмиэтажки – те же горы, только рукотворные. Впрочем, строителям сити нужно отдать должное: возвести эдакие громадины, конечно, было непросто. Да и поддерживать их в вечном антиполе – разве сахар?
Выплюнув на равнодушный дасфальт пустую капсулу нейростимулятора, Аурел зашагал прочь от центра. Рассеянный свет лился сверху, рождаясь прямо над улицами. Бесшумно проносились кары, исчезая в ночи.
Комнату он снял совсем недавно. Дня три. Даже привыкнуть еще не успел – Аурел долго сживался со звуками и запахами нового жилища, всегда, сколько себя помнил. Переезды с места на место случались регулярно, как рассветы, сидеть на одном не получалось. А вещей у него было всего-то: мотоцикл, портативная борда, портативный диал да старая кожаная сумка, где болтались, словно горошины в матрешке, несколько коробок с дисками и зубная щетка. Заношенную одежду он просто выбрасывал, купив предварительно новую, как правило – что-нибудь джинсовое от Говарда Шепарда. С обувью поступал так же, только здесь у него определенной привязанности к производителю не было. Покинув горы Аурел старался больше не влезать в зимние широты, держась вблизи экватора, благо места от побережья до побережья хватало. Наверное, он пустился бы в пробег по островной цепи, если бы его мотоцикл умел скользить по волнам. А так...