- Сегодня воскресенье! - громко объявил Гамлет, отчего я, только было задремавшая, с ужасом подпрыгнула на кровати. - Поэтому мы не идем бегать у реки. И встали поздно, ты заметила?
- Да?.. Поздно?
- Завтра у тебя начнется новая жизнь. Подъем - в шесть утра. Легкая пробежка, бассейн, завтрак и - вперед, к знаниям!
- В каком смысле? - отстранение поинтересовалась я, разглядывая подсунутый мне поднос.
На подгоревших гренках из ржаного хлеба лежали розовые ломтики какой-то жирной рыбы. Два яйца, сваренные вкрутую и разрезанные пополам, были сочно облиты чем-то вроде майонеза. Потертая на мелкой терке морковь подтекала соком под насыпанным на нее сахаром. Бутафорской идеальности персики лежали на тарелке рядом с шестью (!) эклерами.
- В смысле твоего образования! - Гамлет все еще стоял у кровати, ожидая, когда наконец я выражу свое восхищение.
- Вот это да!.. - уныло пробормотала я.
- Нравится? Это все я приготовил сам. Ирина Дмитриевна по воскресеньям не приходит. Сам!
- Классно... А что ты сказал только что об образовании?
- Позволь. - Он ловко забрался ко мне под одеяло, почти не потревожив поднос. - У тебя впереди вся жизнь. Ты же не собираешься прожить ее лениво и бесцельно, имея такого мужа, как я?
- Какого - такого?
- Богатого! О, черт!.. - вдруг воскликнул Гамлет и выразительно постучал себя по лбу. - Я забыл кофейник и графин с соком.
Успев выскочить из-под одеяла первой, я изобразила готовность к подвигам, и мне было позволено сбегать в кухню за кофе.
Зевая и поеживаясь - в коридорах оказалось прохладно, - я спустилась на первый этаж и мельком осмотрела несколько комнат. В кухне пахло пригоревшим хлебом и сбежавшим кофе. Я включила чайник, порылась в шкафах, пока он закипал, и одобрила ассортимент пряностей, заготовленных Ириной Дмитриевной. Себе я налила чашку чая и выбрала большое красное яблоко, а Гамлету поставила на поднос кофейник и чашку. Поднявшись на второй этаж, услышала шорох в комнате в конце коридора. Осторожно ступая босыми ногами по ковру, подошла к полуоткрытой двери и заглянула в щелочку. Ерик, в полосатой пижаме и шлепанцах на босу ногу, брал книги с полок, тряс ими, после чего бросал на пол, что-то бормоча. Пол был закидан книгами и бумагами из разоренных папок, на письменном столе стояла почти пустая бутылка из-под виски. Утомившись, Ерик свалился в крутящееся кресло и водрузил рядом с бутылкой свои ступни в шлепанцах.
- Заходи, Фила, - вдруг сказал он.
От испуга поднос в моих руках дрогнул, пролился чай. Толкнув ногой дверь, я приоткрыла ее пошире и ответила: