- Знаете Гимнаста?
Птах задумался. Платон уже собрался выйти из машины, не дождавшись ответа, когда Птах тронул его за руку.
- Гимнаст был моим человеком в доме Богуслава. В вашем с братом доме в Москве, - поправился он.
- Как это? - опешил Платон, уже осознав, что означают слова "моим человеком", но заставить себя поверить в это не мог. - То есть... - пробормотал он.
- То есть стукачом.
- А когда он... когда он ушел от Богуслава и стал жить со мной?
- А когда он стал жить с вами, он перестал быть моим стукачом. Он стал стукачом братвы.
- Какой еще братвы? - не веря, покачал головой Платон.
- Можно сказать по-другому. Хорошо организованной команды под бывшим руководством бывшего спортсмена Омолова... и так далее. Регалии своего брата вы сами знаете. В перестройку он сменил друзей и соратников. Большие деньги большие люди, так ведь?
- Нет, - твердо сказал Платон. - Не верю.
Птах посмотрел насмешливо.
- Фотографии, на которых вы занимаетесь сексом с несовершеннолетней. Их Гимнаст сделал.
- Зачем это ему?.. - опешил Платон.
- Во-первых, конкретный компромат на вас, а во-вторых, он был неравнодушен к девочке Алевтине.
- Этот урод!.. - начал было возмущенно Платон и осекся, увидев свое потное красное лицо в зеркальце. Уговаривая себя успокоиться, чтобы получить хоть какую-нибудь полезную информацию, Платон шарил глазами по соснам у воды и жадно вдыхал запах их коры, нагретой солнцем.
- Вы сказали, что после ухода от Богуслава он больше на вас не работал. Я-то зачем ему понадобился? Что с меня взять?
- Ох, Платон Матвеевич, - сладко жмурясь, как кот, удачно избавивший от сливок молочник, Птах лукаво погрозил ему пальцем. - Вам это лучше знать! Может, все-таки черканете мне в блокнотик?
- Он это делал по просьбе брата? Нет, не может быть, - сам себе ответил Платон. - Богуслав проклинал Иуду Гимнаста, имя его не мог слышать без проклятий.
- Вот вы и пораскиньте мозгами, - Птах покрутил пальцем у виска, - зачем братве нужна была информация о вас. Деловой человек всегда собирает сведения о своих подельниках. Мне пора.
Платон шел к дому в полной растерянности. На звонок у ворот долго никто не отвечал, Платон уже направился к дому сторожа, но тут вдруг Гимнаст образовался с той стороны кованой решетки, как привидение. С иссиня-бледным лицом, пошатываясь, он смотрел на Платона, тяжело дыша.
- Что ты тут? - отшатнулся Платон. - Пьешь?
- Ни боже мой, - заверил Гимнаст, отпирая калитку сбоку от ворот. - Я, как всегда, - на грядках...
А с утра ос дымом окуривал. Развелось их, слава богу, немерено.