- Ну, что же ты? Иди домой, говорю! - набросилась я на него.
- А чего ты кричишь? - заступился за приятеля Ленька. - Он же послушный. Ты на меня кричи, видишь, я балуюсь?
Я разозлилась:
- Уходи отсюда! Никто с тобой играть не будет, с таким...
- Тогда и Павлик уйдет!
- Нет, не уйдет!
- Нет, уйдет.
- А я говорю, не уйдет!
Павлик стоял растерянный, не зная, кого слушать, а мы с Ленькой тормошили его с обеих сторон и шумели на всю улицу. Вдруг откуда-то как вихрь вылетела Зинка.
- Вы чего тут деретесь? - закричала она.
- Мы не деремся, мы играем, - сказал, улыбаясь, Павлик.
- Давай и ты с нами играть, - обрадовалась я.
- Вот еще, - сказала Зинка, - что я, маленькая? Некогда мне...
Она шмыгнула веснушчатым носом и убежала, даже не взглянув на мои игрушки.
Я хотела было крикнуть ей вслед что-нибудь обидное, но, как назло, ничего не могла придумать. Третий раз за сегодняшний день эта девчонка доводила меня до слез. Я стояла отвернувшись, чтобы Ленька с Павликом не видели, как ползут у меня по щекам две слезины. И вдруг позади я услышала чей-то шамкающий голос, как будто у говорившего был завязан рот.
- Не обраш-шай на нее внимания...
Я обернулась. Передо мной стоял мальчик с черной челкой, зачесанной набок, и в синей косоворотке, подпоясанной ремешком. В руке у него был огромный кусок хлеба с маслом. Рот был тоже забит хлебом. Проглотив его, мальчик сразу же заулыбался. Кивнув головой в ту сторону, куда убежала Зинка, он сказал:
- Эта голь несчастная сроду таких игрушек не видела.
Я посмотрела на мальчика, на его хлеб с маслом и тоже заулыбалась сквозь слезы.
- Как тебя зовут? - спросила я.
- Петя. А тебя?
- Оля, - ответила я. - Будем с тобой играть?
Он кивнул.
- Вот сейчас, только хлеб доем.
Он сел на крыльцо и не спеша принялся доедать свой хлеб. А мы стояли и смотрели: Ленька с Павликом немного поодаль, а я рядом. Мне даже видны были крупинки соли, блестевшие на масле. И мне почему-то вдруг совершенно расхотелось играть в куклы. Я тоже уселась на крылечке и, подперев кулаком щеку, задумалась. Вдруг мне в голову пришла одна мысль.
- Петя, ты в школу ходишь? - спросила я.
- Ага, в первый класс, - промямлил он.
- А Зинка?
- Она - нет.
Ничего не говоря, я побежала в дом.
- Бабушка! Мама! - закричала я. - Я пойду в школу!
- Тебе рано еще, - сказала мама. - Что это ты вдруг придумала?
- Ну, мамочка, дорогая, - умоляла я, - пусти меня в школу. Ведь я и так все знаю: и буквы, и цифры, а там я все-все выучу...
Мама объясняла мне, что в школу принимают только с восьми лет, но я никак не соглашалась.