- Вся земля у них была, - рассказывала бабушка, - а у бедных ничего не было. Рассердился народ и прогнал царя и помещиков вон. А у кулаков отняли землю и роздали бедным. Потом люди эту землю вместе сложили и сделали колхоз, потому что сообща легче обрабатывать ее.
А мы-то с Ленькой жили себе до сих пор и ничего этого не знали. Оказывается, вон как на земле все устроено.
- А кулаков?.. - спрашивает Ленька. - Их тоже надо было в три шеи... Ты, бабушка, не все рассказала.
- А чего тут еще рассказывать? - говорит бабушка. - Кулаки теперь смирными прикинулись, а сами исподтишка так и норовят навредить, да только у них ничего не выйдет. Такие, как ваш отец, не дадут им разгуляться. Ну, а кулацкие подпевалы, это которые за кулаков заступаются...
"Вот какая у нас бабушка, все знает, - думаю я. - У других бабушки в церковь ходят, богу молятся, а наша и икону даже сняла. И про папу нашего так хорошо говорит, даром что ругается с ним часто. Хорошая бабушка, хоть и ворчит иногда".
А Ленька никак не может успокоиться.
- Бабушка, а какие они, эти кулаки?
- Жадные да злющие, - говорит бабушка. - Мне за свою жизнь пришлось на них поработать... Ладно, спать идите. А то вы до утра готовы сидеть, вам только рассказывай.
Но мы с Ленькой никак не можем уснуть. Лежим, думаем над тем, что рассказала бабушка.
И вдруг я спрашиваю:
- Лень, а Лень, ты когда-нибудь видел живого кулака?
Уже засыпая, он бубнит:
- Не видел... Но теперь я кулака сразу узнаю, только покажи мне его.
КРАСНАЯ КУРОЧКА И ДОБРЕНЬКИЙ ДЕДУШКА
Назавтра бабушка истопила баню. Она пришла с раскрасневшимся лицом и слезящимися от дыма глазами и отправила всех нас мыться, а сама села отдохнуть.
Скоро мы с Ленькой, чистые и распаренные, прибежали домой. Бабушка, усадив нас на печку, сказала:
- Сидите и не балуйтесь. Мы с мамой помоемся, а потом придет отец, будет мыться.
Чтобы нам не было страшно, она зажгла лампу и ушла. Мы с Ленькой остались одни. Не успели мы придумать, чем бы заняться, как на крыльце послышались шаги.
- Папка идет, - обрадовался Ленька.
Но это был не отец.
Сначала в дверь просунулась голова с седой козлиной бородкой, потом мы увидели незнакомого старичка в новых лаптях и бурой поддевке, подпоясанной ремнем. Метнув глазами в угол, где раньше висела икона, он быстро перекрестился. Мы смотрели на него молча и настороженно. Заметив нас, старичок вдруг заулыбался.
- Ну, здравствуйте, как поживаете? - сказал он, словно мы были его старыми знакомыми.
Мы молчали.
Не смущаясь, старичок продолжал:
- А где же ваши мама или бабушка?