Покинув в десятилетнем возрасте Москву, он с тоской вспоминал пыльный двор в таганском переулке, торжественное вступление в пионеры, состоявшееся прямо в музее В. И. Ленина, колонну первомайской демонстрации, в которой вместе с отцом прошествовал у Мавзолея под ликующий громогласный марш. Американская школа не радовала духом коллективизма, да и с друзьями было плоховато. Зато за годы, проведенные в Вашингтоне, Игорь почувствовал вкус к спорту, отдавая предпочтение разным видам борьбы и теннису, научился щеголять специфическим американским произношением и пристрастился к "видаку", о котором его московские сверстники ещё не имели представления. А на экране вволю куражился над своими противниками непобедимый Джеймс Бонд. Кумир мальчишеских грез - дерзкий Д'Артаньян - побледнел и робко отступил в тень.
Девятилетний Игорь стал готовить себя к карьере супер-шпиона. Он зачитывался историями о разведчиках, упорно тренировал свое тело и дух, не замечая, как недоуменно переглядываются за его спиной родители. Подрастающий сын настолько достал своими расспросами о шпионаже Лесникова-старшего, тайно носившего под пиджаком финансиста погоны капитана госбезопасности, что тот затосковал. "Парень что-то знает или догадывается", - сказал он жене. "Никогда. Мой сын никогда не узнает правду", - категорически отрезала Ирина Александровна. В её голосе звучало не только беспокойство за секретную миссию мужа и будущее сына. Вольнодумный дух бывшей выпускницы журфака МГУ сразил вирус диссидентства. Проживая в свободной стране, Ирина Александровна получала значительно большую информацию, чем её сограждане, слушающие на кухне забитый глушителями "Голос Америки". Она мучилась двойственностью своего положения, скрывая от мужа одолевающие её сомнения и не представляла, что станет делать, когда они вернутся в Москву. Одно было для неё несомненно - Игорь никогда не пойдет по стопам отца.
Но все случилось совсем иначе, чем предполагали, каждый по-своему, родители Игоря. Лесников-старший был выдворен на родину вместе с группой "засветившихся" агентов, благодаря судьбу за то, что избежал полного разоблачения. Ирина Александровна не бросила сломленного супруга, занявшего по возвращении должность средней руки чиновника в Министерстве торговли. Она учила сына-студента Иняза исполнению под гитару русских романсов и прививала ему любовь к классической литературе. Ведь должна же была заговорить в Игоре и другая часть наследственности, доставшаяся по материнской линии от школьных учителей и священнослужителей. И она заговорила - уже на втором курсе Игорь Лесников стяжал славу студенческого барда. Он артистично исполнял репертуар Галича, Кима, Высоцкого, умел тронуть сердца слабого пола и даже суровых сотоварищей хорошей песней, сочиненной лично. Наедине с собой или в семейном кругу Игорь отдавал предпочтение лирике. Он пел "Утро туманное", "Гори-гори, моя звезда" или окуджавских "Кавалергардов", воображая себя отчаянно влюбленным, как князь Оболенский, или сумрачно-несчастным, как Лермонтов.