В общем-то, Флавин остался доволен работой специалистов высокого класса, поработавшими над его имиджем. Он не скупился на оплату мастеров, имея основания полагать, что любой заурядный фотограф превратит его в смехотворного уродца. Таким казался себе Крис на ранних фотографиях, запечатлевший его первые школьные выступления.
Толстогубый мальчишка с резкими чертами длинного лица и тяжелым, каким-то сверлящим взглядом из-под густой челки, закрывающей до бровей высокий лоб. Он был не в меру высок и худ, стеснялся длинных рук и тонкой шеи. Верзила Флави выглядел затравленным, опасаясь очередных насмешек и издевательств. Позже Крис понял, что лишь гипертрофированные комплексы собственной физической неполноценности в сочетании с тайными амбициями нереализованного гения легли в основу его непомерной гордыни и ощущения инородности в мальчишеской среде. Он стеснялся своей немощи, избегая спортивных занятий, боясь проявить себя слабаком. Он страстно желал любви и поклонения, но сторонился даже приятельских отношений с ровесниками. Он знал, что сильнее и лучше всех, но оставался гадким утенком, изгоем.
Сцена действовала на подростка магически. Какая-то неведомая сила заставляла Кристоса, придушив свои комплексы, участвовать в любых школьных представлениях - на правах статиста, суфлера, бутафора. Ему приходилось разрисовывать холст, ржать за кулисами, изображая лошадь, быть Вороном и Статуей в мифологических сценах из школьной программы. Чувствуя себя несчастным и потерянным, как заблудившийся в дебрях ребенок, Кристос вновь и вновь выходил на подмостки, презирая насмешки зрителей и собственную трусость. Он не знал, что ищет там, в свете прожекторов, накапливая обиду и озлобленность. Ночами Верзила поднимался на крышу своего дома и смотрел в небо. Ориентируясь по звездной карте, он научился узнавать созвездие Южный треугольник, яркое свечение Креста и даже бледный треугольник Мухи. Если долго-долго не шевелиться, а, главное, не моргать, можно было услышать шепот, струящийся с высоты. Иногда Кристосу казалось, что он угадывает слова: "Потерпи. Все изменится. Ты станешь первым среди лучших."
Все изменилось с того дня, когда Кристос впервые показал фокусы. Ему хлопали, его одобряли! Но никто не мог и предположить, что нескладный заморыш Флави, проделывающий манипуляции с цветными шариками и стаканами воды, наполненными подкрашенной водой, - уже велик.
Он родился великим Магом, но узнал об этом лишь в шестнадцать лет. А ещё через семь об этом узнала вся Америка.
Что бы ни сочиняли впоследствии журналисты, в семье Флавиносов не было ни циркачей, ни гения, ни людей, имеющих склонность к экстремальным поступкам. Разве что таковым можно было назвать его отца Сократа, чистокровного грека, женившегося во время обучения в английском колледже на огненноволосой ирландке.