Шея Фрэнсис сразу напряглась, она зарылась лицом в подушку и издала приглушенный стон. Я видел, как ее пальцы судорожно вцепились в покрывало на постели.
- Остановиться?
Фрэнсис замотала головой из стороны в сторону: "Нет!" Я нажал сильнее, но этого она уже выдержать не сумела и вскрикнула:
- Хватит! Ты сведешь меня с ума!
Я тут же вышел из нее, перевернул на спину и одним ударом снова вошел в нее, уже по обычному адресу. Только что предпринятая мною попытка, хоть и не завершилась успехом, но сильно возбудила девушку: ее алчно раскрытое влагалище даже сочилось от желания. Я довел ее до кипения настолько, что покрывало под ней намокло.
Фрэнсис запела в тот же миг, как я ввел в нее свой член:
- О! Как хорошо, как хорошо! О-о-о!
Ее стоны разносились по всей комнате, боюсь, что их было слышно и на лестничной площадке. Если так пойдет и дальше, эта девушка создаст мне здесь ужасную репутацию.
- О! Мартин! Дорогой!
Охватив сильными ногами мою талию, она кусала мои плечи, ногтями разрывала кожу на ягодицах и беспрерывно кричала:
- Еще! Еще! Еще!
Она вцепилась в меня всем, чем только могла, еще немного, и я бы задохнулся, но, слава богу, тело ее, наконец, содрогнулось в оргазме. Раздался последний крик:
- О! Мартин! Не уходи! Оставь его во мне!
Фрэнсис уронила на постель враз утратившие силу руки и ноги, только грудь и живот ее подрагивали в последних конвульсиях.
Я не вышел из нее, как она и просила. Более того - я еще раз довел ее до полного экстаза и оставил распростертой на постели в совершенной прострации.
Именно сейчас, когда я трахал ее, у меня созрел маленький и четкий план. Я подошел к столу, открыл ее сумочку и вынул из маленького отделения водительскую лицензию: Фрэнсис Ворфингтон, Парк-Лэйн, 7.
Ворфингтон? Парк-Лэйн?.. Бог мой, это его дочь! Мартин, Мартин, малыш, да ты, действительно, попал в самую десятку!
Я аккуратно положил лицензию на место, вернулся к кровати и лег рядом с Фрэнсис. Я ласкал и дразнил ее очень нежно, прямо-таки как заботливый старший братец.
- Дорогая, уже шесть часов, ты не боишься, что вернешься домой слишком поздно?
- К черту все! Мне так хорошо!
- Парк-Лэйн, аристократическая улица в центре Лондона, образует восточную границу Гайд-Парка.
Тем не менее, она встала и с явным сожалением оделась. С таким же видимым сожалением я сказал:
- Знаешь, милая, я должен на неделю уехать по делам. Ты будешь скучать по мне?
- А ты мне обещаешь, что даже не взглянешь на других женщин?
- Готов побожиться...
В тот момент она восприняла мои слова о поездке беззаботно, но я знал, что через два или три дня она на стенку полезет. Именно это мне и требовалось.