Любая из них могла насыпать таблеток в какао, чтобы отравить Конни Брук: мисс Вейн — пробравшись в дом, пока хозяйка была в гостях, мисс Эклс — проводив девушку до дома, а не попрощавшись с ней у дверей своего коттеджа, как она утверждала. Обе могли добавить цианистый калий в виски полковника Рептона: мисс Эклс — когда принесла ему чай, а мисс Вейн — незаметно выйдя из гостиной и каким-то образом попав в кабинет. Рени очень кичилась, насколько ловко она все проделала.
Мисс Силвер прервалась на некоторое время, чтобы наполнить чайную чашку молодого человека, затем продолжила:
— Сама судьба с помощью мисс Мегги предоставила твоей покорной слуге возможность испытать обеих женщин.
Мисс Мегги Рептон отдала мне полученное ею анонимное письмо, и главное было с умом распорядиться таким замечательным следственным материалом. Я поэкспериментировала с заточенной спичкой, обмакнув ее в чернила, и мои предположения, что анонимки писались именно таким способом, подтвердились. Оставалось только изготовить точно такой клочок бумаги, который, по словам мисс Пелл, ее племянница нашла в одном из домов в тот день, когда ее убили. Отправившись в коттедж «Холли» с корзинкой яблок, я захватила свою подделку с собой. Мне казалось, что заинтересованная особа вряд ли сможет остаться невозмутимой, если увидит в моих руках точно такой же обрывок письма: ведь именно из-за него она решилась на убийство. Реакция Метги Эклс на «испытательную» бумажку была естественной для невинного человека и вполне соответствовала ее характеру — она женщина импульсивная, обладающая большим общественным темпераментом и, как заметила одна ее дальняя родственница, любит принимать участие во всем, что ее не касается. Ну а в данном случае анонимные письма ее даже коснулись — как она созналась спустя некоторое время, ей прислали две анонимки. Одним словом, несмотря на свое горе, она оживилась и заинтересовалась, откуда у меня эта бумага. Ее поведение свидетельствовало о том, что она не обнаружила в ней никакой угрозы для себя. Чего не скажешь о мисс Вейн. Если бы даже она не выдала себя раньше, обмолвившись, что кот Авимелех опасен, потому что всегда шипит на нее, то все стало бы ясно при одном взгляде на ее лицо, когда у меня в руках появился этот несчастный клочок. Это ее сломало, она уже не могла контролировать свой страх, злобу, безумное чувство превосходства над остальными людьми, которое обычно испытывают преступники, когда говорят об их злодеяниях. Да, наверное, она доставила много беспокойства старшей сестре, которая знала о ее наклонностях и о том, кто наводнил анонимками Литтл-Пойнтон пять лет назад.