– В сущности, Кавендиш всего-навсего жалкий паяц! – сказал он враждебно. – Или шут, все равно!.. Даже певица это поняла.
– Певица просто предпочла его другим! – сдержанно отозвался Кирилл.
– А я было подумал, что ты и организовал все это жульничество.
– С ума сошел! – Кирилл, похоже, обиделся. – Я не сводник!
– Тогда почему же?
– Откуда я знаю? Может, догадалась, что сердце у него доброе и любвеобильное.
– Глупости! – оборвал его Несси. – Сердце! У этого старого, скрюченного эгоиста! Догадалась, что бумажник у него полный, вот о чем она догадалась… А он, как и положено старому дураку, тут же клюнул на удочку.
Кирилл помолчал немного, потом неохотно проговорил:
– Ты, похоже, слегка возненавидел его сегодня.
– Я? – удивленно взглянул на него Несси. – Это чувство мне вообще незнакомо.
– Нет, ты его возненавидел! – повторил Кирилл. – Хотя и сам этого не сознаешь. В конце концов, ничего плохого тут нет.
– За что же я могу его ненавидеть, по-твоему?
Кирилл усмехнулся – правда, довольно криво.
– Сейчас я тебя ошарашу! Ты ему завидуешь.
Действительно ошарашил. Несси был поражен, что эти слова подействовали на него так болезненно. Ненависть, от которой он еще минуту назад столь решительно отрекся, пронзила его, словно внезапное головокружение. Но что это именно ненависть, он не понял и никогда потом не мог вспомнить этого ощущения.
– Завидую? Ему? – нервно переспросил он. – Чему же это? Его красоте? Инфантильному его разуму? Или, может, его маниакальным теориям?
– Я могу сказать, чему ты завидуешь, – спокойно ответил Кирилл. – Тому, что он моложе!.. Что он намного нормальней и естественней нас с гобой. И к тому же умеет веселиться.
– Да, ты, видимо, здорово выпил сегодня! Неужели не понимаешь, что все над ним просто смеялись?
– Они просто радовались вместе с ним.
– Ты и вправду пьян, – убежденно заявил Несси. – Я уж было думал, что с тех пор ты протрезвился, но нет!
– Пусть так. Что из того?
– Как что? Значит, ты невменяемый. Со мной так было однажды. Я даже не знал, что делаю.
Кирилл засмеялся.
– Ты и сейчас этого не знаешь. Сам себя не можешь понять.
– Не так уж трудно… Я, конечно, не светило мировой науки, как Кавендиш. Но и не такой дурак, как он. Все, что я делаю, по меньшей мере необходимо и полезно.
Кирилл долго молчал, потом, собравшись с духом, ответил:
– Нет. Все, что ты делаешь, абсолютно бесполезно. И для людей, и для тебя самого!
Сначала Несси просто его не понял.
– Как это? А моя работа?
– Какая там работа? – с досадой сказал Кирилл. – Разве ты способен понять разницу между работой и творчеством?