Когда они с Лидией Павловной вышли на улицу, она спросила:
– Ну и что ты обо всем этом думаешь?
– Не знаю. Странно как-то…
– Да уж, более чем странно. Но, в конце концов, всякое бывает. Бумажник у Толи могли выкрасть. Заграничный паспорт, скорее всего, лежал у него в другом месте или просто был в посольстве на оформлении.
– Наверное.
– Гоша, ты ей не поверил, да?
– Почему? Просто мне показалось, что не стоит говорить про бумажник. Тогда слишком многое пришлось бы объяснять. А так я просто ваш знакомый, вы меня на всякий случай с собой взяли, вот и все.
Лидия Павловна вдруг остановилась, достала из сумочки сигареты и закурила.
– Постой, Гоша, я покурю.
Гошка заметил, что руки ее при этом дрожали.
– Знаешь, у меня какое-то странное чувство… Что-то тут не так.
Гошка молчал. А что на это скажешь?
– Понимаешь, не похоже это на Толю – вот так сорваться, ни слова не сказав, и даже оттуда не позвонить. Он знает, что я за него волнуюсь, и по мере возможности старается меня щадить.
– Но, может быть, ему что-то угрожало и он уехал, никому ничего не сказав?
– И звонит ей, а мне нет?
– Вдруг он ей тоже не звонил, а она сказала это, просто чтобы вас успокоить?
– Да, это возможно.
– Ну вот видите…
– И все-таки что-то тут не так! Я не успокоюсь, пока не услышу его голос. Сама.
Своими ушами.
– Но если он не может позвонить, если это опасно? Вдруг ваш телефон прослушивается?
Или по крайней мере он это предполагает?
– Послушай, Гошенька, ты сказал, что Леша следит за тем типом?
– Да.
– Один?
– Нет, с одной девочкой. А что?
– Я боюсь. Боюсь за вас. Если Толя в безопасности, то вы… Вы не должны рисковать. Ни в коем случае. Бросайте-ка это все.
Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось из-за совершенно чужого вам человека, который к тому же ведет себя столь странно. Он, конечно, мой сын, но…
– Лидия Павловна, вы сами-то верите, что ваш сын за границей?
– А ты не веришь?
– Я не знаю, – честно признался Гошка.
– Вот и я не знаю Хотя… Не такое уж чудовище Наталья, чтобы так врать и собираться на курорт, когда… когда… Постой, я сейчас сообразила… У меня есть старый приятель, генерал, очень важная шишка…
– И что?
– А то, что я попрошу его выяснить, проходил ли Толя через таможню в Шереметьеве.
– Здорово! – обрадовался Гошка. – А он не мог на поезде уехать?
– На поезде? Исключено! Он в принципе не признает поездов! Он даже в Петербург всегда только на самолете летает.
Дома, вопреки ожиданиям, Гошка застал маму. И она почему-то была не в лучшем расположении духа.
– Георгий, – сказала она, и это ничего доброго не предвещало, – ты, кажется, злоупотребляешь моим доверием.