– Да вроде бы… А куда вы направляетесь, в Тель-Авив?
– Да, а вы?
– В Реховот. У меня там сестра. А у вас кто в Тель-Авиве?
– Дочка.
– Боже, сколько же лет вашей дочке?
– Двадцать.
– Не верится что-то. Уж больно вы молодо выглядите.
Врет, подлюга, но приятно!
Тем временем самолет уже начал взлетать. Красивые стюардессы, ни слова не знающие по-русски (идиотизм, неужели в Израиле мало красивых девушек, говорящих по-русски? Или это нарочно делается?), разносят напитки со льдом и орешки. Уже приятно. Вообще, славное начало путешествия – сидишь себе со стаканом ледяного грейпфрутового сока и мило беседуешь с очаровательным спутником, который к тому же знает тебя как художницу.
Во сне не приснится! Кстати, сна ни в одном глазу, хотя уже почти два часа ночи. Интересно, кто он такой? Если ТТ, то я пропала. ТТ на нашем с Алевтиной языке означает «тихий технарь». Мы обе уже давно пришли к выводу, что для жизни и любви годятся только тихие технари. Тихий технарь в нашем понимании – умный мужик без художественных претензий. Уж слишком часто мы с нею обжигались на художественной интеллигенции, а посему – да здравствует техническая! К тому же я лично предпочитаю не понимать то, чем мужчина занимается. Так легче поверить в его значительность.
– Простите, а кто вы по профессии?
– Архитектор.
Архитектор? Интересно, это как считается, технарь или нет, ведь архитектор – это почти художник, но, с другой стороны, если архитектор вполне может быть художником, то художник архитектором – нет. Тут нужно еще техническое образование, следовательно, его можно отнести к технарям. Но тихий ли? Впрочем, в его возрасте уж наверное тихий, внучкам книжки читает…
Слово за слово, и мы уже болтаем «не покладая языка», как говаривал мой отец. Такое ощущение, будто мы знакомы сто лет. Тем временем нам приносят то ли ужин, то ли завтрак, не поймешь. Вкусно и занятно. Мой сосед весьма галантен. Не придерешься. Смотрю на часы – два с лишним часа пролетели совсем незаметно.
Надо бы наведаться в хвост самолета. Давно пора. Смотрю на себя в зеркало – ужас! Пудра осыпалась, помада съедена, тон облупился. Ну и рожа! Хорошо бы умыться, но тогда потечет тушь. О, да здесь полно всяких салфеток, можно спокойно протереть лицо и освежиться. Плескать в лицо водой – аэрофлотовский анахронизм. А тут знай наших! Привожу себя в порядок, но тон решаю не накладывать, а то опять облупится чего доброго. Главное, чтобы глаза блестели, а они, надо заметить, блестят себе!
Викентий… Интересно, как его называют – Кеша или Вика? Викентий, Жукентий… Жукентий – это мой обожаемый кот, оставленный с Алевтиной. Наверное, он поляк, – не кот, разумеется, а архитектор.