В нижнем городе, возле старого колодца, Эмма увидела облаченного в шлем Далмация. Шлем был не ахти какой, просто круглая шапочка из толстой кожи, но с железным обручем вокруг головы. Однако и в нем Далмации выглядел как предводитель воинства, а не как священник. Эмма знала, что он будет руководить защитой города, что он всегда очень занят. Он никогда не посещал ее в аббатстве, но при встречах неизменно был любезен. В этот раз даже прошелся с ней вдоль нижних укреплений.
— Как тихо и темно, — кивнула Эмма на расстилавшееся за городом пространство. — Ни огонька…
Далмации облокотился о частокол.
— Так и должно быть. Мы всех известили о нашествии варваров. Так что монастыри и селения опустели. Тех, кто не спешил покинуть свой кров, мои люди просто разогнали. Кого — в леса, кого — за стену города. Так что норманнам негде будет пополнить провиант. Земля вокруг Шартра пуста. Я думал вначале и колодцы отравить, да не поможет, раз рядом река.
Так они стояли и беседовали, по сути — двое врагов, но с улыбками на устах.
— Вижу, герцог Нейстрийский нашел в вас преданного пса. — Невольная издевка скользнула в ее голосе. — Сам-то он ушел, а на вас оставил город, на который обрушится основной удар.
Далмации продолжал невозмутимо улыбаться.
— Я не пес ему, я его друг. А что до Шартра, то я вызвался сам. Иные священники покупают свои места или получают по праву высокого родства. Я же свой епископский посох завоюю с оружием в руках.
Эмма уже не слушала его. Глядела в окружающий город сумрак. Было что-то необычное в безмолвии опустевшей местности.
— Вы разогнали всю округу, — вдруг сказала Эмма. — Это означает, что он близко?
У нее вдруг сильно забилось сердце. Далмации отворачивался, начинал рассказывать об оборонных сооружениях. — Довольно, — прерывала его Эмма. — Я неразумная женщина, и вы говорите слишком мудреные для меня вещи.
Напряжение в груди становилось невыносимым. Они хотят заманить ее Ролло в ловушку, они хотят погубить его. Или покорить самого гордого из всех живущих на земле. Роберт утверждал, что ей это на руку, но она не могла не переживать за мужа и его воинов. И не могла не скорбеть, сколько же франкской крови прольется зря.
— Идем, Ги. Я устала.
Далмации глядел ей вслед. Он не сказал ей, что несколько дней назад в Шартр прилетел почтовый голубь, под крылом которого была записка с одним единственным словом: «Свершилось». А это означало, что их план удался и Роллон очертя голову кинулся вызволять жену. Конечно, Далмации ждал еще гонцов, хотя, зная, как быстро передвигаются норманны, не надеялся, что гонцы успеют раньше. Хорошо еще, что на пути к Шартру им придется оставить свои драккары и двигаться посуху, что немного замедлит их прибытие сюда.