– Полагаю, он сочтет за честь породниться с королевой.
Их совет затянулся допоздна. В стекла, схваченные свинцовыми переплетами, неистово хлестал дождь. Внезапно в тишине гулко прозвучали одинокие рукоплескания.
Оба вздрогнули, невольно оглядываясь. Припадая на одну ногу, к ним приближался горбун Глостер.
Я в восторге, брат мой, я в неистовом восторге! Небо даровало вам лучшую супругу, какую только может пожелать смертный, а нам – добрую и мудрую королеву. Я поневоле услышал часть вашей беседы и просто не могу прийти в себя. Ваше величество, вы созданы, чтобы повелевать народами.
Ричард склонился в поклоне, ловя руку Элизабет. Эдуард с улыбкой взглянул на супругу, но королева была бледна.
– С каких это пор вы, Ричард, позволяете себе шпионить за своими государями? – осведомилась она, не подавая руки герцогу.
– О, вы несправедливы ко мне, моя королева. Клянусь крестом, в который верю, у меня не было дурных намерений. Просто ваши величества отсутствовали за ужином, а у меня в это время родилась одна мысль. Вот я и отправился искать короля. Но здесь, у камина, я обнаружил вас в уединении, застал сцену семейного согласия и счастья, которого я, несчастный калека, лишен. Сердце мое затрепетало, и я позволил себе несколько минут любоваться вами. Разве это грех? Однако, вняв смыслу ваших речей, моя королева, я не удержался и зааплодировал.
Согбенный в поклоне, Ричард выглядел еще более уродливым. Тон его казался самым, что ни на есть простодушным, но Элизабет не верила ни единому слову и не могла скрыть гримасы презрения и гадливости. Ричард заметил это и вздохнул:
– Эдуард, любезный брат мой, твоя супруга слишком прекрасна, чтобы терпеть подле себя такого калеку, как я. А ведь я искренне ее люблю.
– В самом деле, Бетти, ты чересчур строга к Ричарду. Он наш брат, и ты должна любить его любовью сестры.
Королева молчала. Ричард воздел руки.
– Отвергнутым рыцарям всегда приходится страдать из-за холодности прекрасных дам. Особенно если у них за плечами вместо великих подвигов – горб. Однако сердцу не прикажешь. На холодность отвечают верностью и любовью. Поэтому, чтобы хоть немного расположить вас, сударыня, к несчастному горбуну, я рискну просить вас принять…
– Заранее благодарна, но я ничего не…
Слова застыли у нее на устах. Глостер, достав из-под камзола тисненый сафьяновый футляр, стремительным движением раскрыл его. На голубом атласе подкладки лунными отблесками переливалось ожерелье из отборного жемчуга.
Элизабет замерла.
– Что это?..
Глостер протянул футляр.
– Я рад, что доставил удовольствие моей королеве. Элизабет взяла ожерелье. Она любовалась им, взвешивая на ладони, перебирая жемчужины и, наконец, обвила им шею и взглянула на супруга.