История молодого человека (Шатобриан и Бенжамен Констан) (Виноградов) - страница 21

У Шатобриана - напротив; в описаниях встречаются сплошь да рядом несообразности, но зато все проникнуто страстью, огнем, движением. Мы встречаем у него местный колорит - величайшую редкость в XVIII веке; у него есть чутье к другим формам жизни, к другим представлениям и нравам. Правда, нужно заметить, что сами герои поэмы - Шактас и Атала - не похожи на дикарей: это настоящие европейцы последних годов XVIII века по своей цивилизованности и мечтательности, но все-таки это не бледные, отвлеченные

Но главным образом успех поэмы нужно приписать изменению понятий. Поколения, которые пережили мятежные годы революции, которые потерпели неудачи в своих замыслах и познакомились с новыми, дотоле неведомыми опасностями, эти поколения ужаснулись дела рук своих, почувствовали недоверие к своим прежним представлениям, перестали боготворить разум, перестали верить во всеспасительность одной логики и непрочь были позабыться в мире фантастических грез, иллюзий, призраков и чаяний. Это было царство реакционного романтизма.

Поль Лафарг, блестящий марксист, в своей статье "Происхождение романтизма" пишет: "Три эпохосозидающих Произведения, появившихся в 1801 и 1802 годах - "Атала", "Гений христианства" и "Ренэ", отмечают этот этап романтизма; они обеспечивали бы победу за ним, если бы политический кризис и военные пертурбации не поглотили внимания людей и не отбили у них всякий серьезный интерес к литературе". И далее: "Два романа Шатобриана, "Атала" и "Ренэ", обладают неоценимым достоинством: в небольшом об'еме и в литературной форме они содержат в себе главные, характерные черты психологического момента, рассеянные в бесчисленных и неудобочитаемых в наше время произведениях-однодневках.

Мы потому так остановились на биографии Шатобриана, что она является полным раскрытием биографии самого Ренэ. В самом деле, Ренэ Шатобриана и есть Ренэ романа. Редкий автор дарил с такой охотой свое имя своему герою. Нетрудно увидеть в лице отца Обри священника, спасшегося в лесах от преследования революционеров. Леса Америки заменили леса Бретани. А в Шактасе и Атале легко узнать парижан 1801 года, которые никогда не татуировали своих лиц, не украшали своих волос перьями индейского петуха и не протыкали ноздри кольцами с бусами. Каждой фразе романов Шатобриана можно дать исторический комментарий, который обнаруживает интимнейшую психологическую связь героев Шатобриана и тогдашней публики. Литературное произведение, даже если оно не имеет никакой художественной ценности, приобретает, если оно имело успех, огромную историческую ценность. Материалистическая критика может изучать его с полной уверенностью, что здесь она ловит по горячим следам впечатления и мнения современников. Но, воспроизведя историю молодого человека своего времени настолько, что мы в дальнейшем можем совершенно легко искать родственников самого Ренэ в произведениях первой половины XIX века, Шатобриан стал владеть языком, выкованным революцией, как властелин, и стал действовать им, как гениальный виртуоз. Чувства Ренэ утрированы. Они доведены до крайности и вызывают улыбку теперешнего читателя, но надо помнить, что именно эти преувеличения в тоне нравились тогда. Когда жизнь становится слишком монотонной, люди бросаются за грани видимого мира, чтобы дать выход естественному пылу и жажде движения. Люди с закалом другого класса, вроде Жюльена Сореля Стендаля из "Красного и черного", любили действия и движения. За тридцать лет перед появлением Ренэ гениальный Гете описал немецкого молодого человека Вертера в отсталой Германии. Еще задолго до Французской революции Вертер весь насыщен тревогою предчувствия и смутным беспокойством. Грандиозные перевороты отделяют его от ближайшего к нему великого французского типа Ренэ. В "Ренэ" гетевское предчувствие новой эры и ожидание великих событий сменилось поэзией разочарования. Недовольство, влекущее за собою новую эпоху, сменилось недовольством неудачи этой эпохи. Борьба за человеческие права личности привела, казалось, к установлению тиранического владычества нового властелина, и вот мы опять встречаем в литературе современного молодого человека. Как он изменился! Мускулы дряблы, морщины покрывают лицо. Не находя себе места в обществе, он бродит среди диких племен в девственных лесах. Когда Вертер ушел из жизни, то общество ему мстило даже после смерти, но нашлись люди, которые отнеслись к нему тепло. Гете заканчивает книгу: "Ремесленники понесли его, и ни один священник не сопровождал его останков". Очевидно, буржуазное общество фарисейски отстранилось от покойника. Попы не провожали его до могилы. Он был равнодушен к религии и нарушил ее предписания. Но оказалось, что гетевский герой любил простое рабочее общество, и вот ремесленники, рабочие маленького провинциального города, проводили его до могилы и похоронили.