— А нельзя ли смотаться в Ростов, в этот самый институт и найти людей знающих его.
— Ладно, — сжалился Смирнов, — лучше займись дисками. Кого послать ковыряться в делах я найду.
— С дисками безнадега. Оба отформатированы.
— Сделать ничего нельзя?
— Теоретически можно. Отформатированы только нулевые дорожки. Вся информация сохранилась, но доступ к ней потерян.
— Если информация сохранилась…
— Это все не так просто. Файловая структура порушена. Я могу просмотреть диск, могу читать данные, но не могу сказать к чему это относиться и где следующий участок.
— Тогда Бороде отдай его диск. Диск Оголовского оставь. Hайдем программиста, тогда, наверняка будем иметь копию программы.
Прибыли вызванные свидетели. Смирнову неохота было с ними возиться, но формальности необходимо было соблюсти. Он усадил их в комнате для свидетелей, заставил давать письменные показания и рисовать схему бильярдной с отметками, кто где стоял. К большому разочарованию Смирнова, все свидетели вели себя спокойно, по отношению друг к другу проявляли дружелюбие, по отношению к следствию явно выраженное желание оказать содействие.
В паспортный стол Смирнов отправил сержанта Тараскина, угрюмого типа с пышными кавалерийскими усами. Тараскин был по характеру замкнут, слыл малость туповатым, но если требовалось усердие и внимание, то на него можно было положиться. Пока Тараскин перетряхивал картотеку паспортного стола, свидетели писали свои показания, Смирнов отправился к пиротехнику. Пиротехник был типичным хохлом: среднего роста, мускулистый, с круглым лицом и мясистым неправильной формы носом. Hа рабочем столе пиротехника лежали осколки взорвавшегося монитора и кинескоп с экраном 35 сантиметров по диагонали.
— Hу что скажешь, Петрович! — обратился к нему Смирнов.
— А это зависит от того, что ты спросишь.
— Какой был заряд?
— А ты уверен, что заряд был?
— А как тогда монитор могло разорвать?
— Это точно! Так само по себе разорвать не могло.
С этими словами Петрович встал, взял молоток и, не принимая ни каких мер предосторожности, ударил молотком по кинескопу. Кинескоп с легким шипящим звуком осыпался вовнутрь.
— Видал! Мысль о взрывчатке правильная, но нет никаких её следов.
— То есть?
— А думаю подрывник использовал что-нибудь из разряда пластических взрывчаток, скажем пластит-7 или пластит-12. После взрыва монитор загорелся, а продукты горения корпуса и продукты распада взрывчатки имеют аналогичное строение. Должен быть еще взрыватель, но его я не имею и не могу доказать, что была взрывчатка.
— Что было взрывателем?