Москва 2042 (Войнович) - страница 143

– Нет.

Сиромахин подошел к двери, заглянул в замочную скважину и, убедившись, что там никто не стоит, приблизился ко мне и сказал:

– Сима Карнавалова.

– Карнавалова? – переспросил я удивленно. – Разве он не умер еще в прошлом веке?

– Видите ли, Христос умер две тысячи лет назад, однако люди до сих пор ожидают его возвращения.

Иногда невежество Искрины меня поражает. Вся докоммунистическая история кажется ей клубком каких-то странных событий, происшедших чуть ли не в одно и то же время. Я к этому уже настолько привык, что даже не удивился, когда она меня спросила, был ли я лично знаком с Пушкиным. Я объяснил, что никак не мог быть с ним знаком, потому что родился через сто с лишним лет после его смерти и совсем в другую эпоху. Она была очень удивлена, узнав, что Пушкин жил еще при царской власти.

– А в каком он был чине?

Я сказал, что он был в чине камер-юнкера, по теперешним понятиям что-то вроде младшего лейтенанта.

– Всего-то? – удивилась она. – А зачем же его печатали?

– Его печатали, потому что он был великий поэт.

Она меня стала уверять, что этого не может быть, великими бывают только генералы, но никак не младшие лейтенанты.

– Да? – переспросил я обиженно. – А как же я?

– Ну, с тобой вообще пока что не ясно. Вот книгу твою издадут и тогда сразу повысят. А он так в малом чине и умер?

– Ну да, – сказал я. – Но в те времена писателей судили не по чину, а по степени дарования.

– А кто определял степень дарования? – спросила она.

Я сказал, что определяли читатели.

Она этого не поняла и спросила, каким образом определяли.

– Очень просто определяли. Читали стихи и говорили: Во здорово! Во дает! Ай да Пушкин! Ай да сукин сын! А если чего не нравилось, говорили: чушь собачья, бред сивой кобылы. Вот так, в общем, определяли.

Она этого тоже не поняла и попросила рассказать, о чем примерно писал этот Пушкин. Я сказал, что он писал о самых разных вещах и, например, о любви.

– О любви к царю?

– Это с ним тоже случалось, – сказал я. – Но еще он писал о любви к женщине. Например, вот это:

Она слушала, закрыв руками лицо, долго молчала, когда я кончил. А потом спросила, волнуясь, кому эти стихи посвящены.

– Если тебя интересует имя, сказал я, ее звали Анна Петровна Керн.

– А она была в каком чине?

– Что за чушь! рассердился я. – Ни в каком чине она не была. Она была просто женщина без чинов.

– Ну как же, заволновалась Искрина еще больше. – Ведь он ее называет гением.

– Ну да, он называет ее гением чистой красоты.