Вурм-Диднис расхохотался.
- Вот это характер! - воскликнул он восторженно. - Вот вам отважное сердце и благородный ум! Ну и девица у меня, а? Джоски, я тобой горжусь! Он обернулся к Сниверу, который слушал со смешанным чувством изумления и отвращения. - Вот так-то! Она в курсе моих самых сокровенных дел. Так что говорите, не стесняйтесь.
Сниверу ничего не оставалось. Во рту у него пересохло, но он все же выдавил из себя:
- У меня для вас задание, то есть поручение... Предприятие огромной важности, которое, я надеюсь, вы...
- Кого? - беспощадно вторгся в сбивчивую речь своего клиента Вурм-Диднис.
- Як вам пришел, потому что мне сказали... что вы наилучший... и не только сможете все это тайно... и умело...
- Кого? - повторил свой вопрос Диднис.
- Дело чрезвычайно деликатное и требует самого... - Снивер замялся, встретив взгляд кремневых глаз бандита. - То есть... это... как бы... герцог, - закончил он поспешно. - Герцог Повон Дил-Шоннет.
Последовало минутное молчание. Снивер испытал некоторое облегчение от того, что выговорил наконец имя и огорошил ко всему привыкших хозяев Дома. Вурм-Дидниса такое поручение застало врасплох - в этом не было никакого сомнения. Он явно потрясен и озадачен. Реакция Джоски была совершенно иной, хотя в нее было вложено не меньше чувства, чем в молчание ее отца. Блеклые глаза ее заблестели, и она с трепетом прошептала:
- Ой, самого-о-о!
- Самого герцога. Эта мишень не из простых. Вурм-Диднис все еще молчал.
- А что, разве Разбойник Диднис, первейший из убийц, ограничивается только легкими целями? - спросил Снивер. Нерешительность хозяина вернула ему значительную часть утраченного самообладания.
Смущение прошло, и веко перестало дергаться.
- Значит, ваши способности преувеличивают, и эта задача вам не по плечу.
- Нет такой задачи, которая превзошла бы мои возможности, - заверил его лорд Яне Вурм-Диднис. - Нас, аристократов, воспитывают в духе отваги, и мы годимся на любые авантюры. Но раз это герцог - тут нужно подумать.
- Я заплачу вам втрое против обычного, - пообещал Снивер в отчаянии. Какое-то странное ощущение свободы, почти ликования, стало захлестывать его.
- Да уж никак не меньше. Однако... избавиться от фигуры, которая настолько у всех на виду, да при этом остаться невредимым - тут есть над чем подумать, как следует подумать, спланировать все до мельчайших деталей. Это дело солидное.
- Но дело и стоящее, - заметил Снивер и продолжил, точно внутри у него прорвалась плотина: - Нет среди живущих человека, который больше заслуживал бы смерти, чем герцог. Это чудовище, жестокое и эгоистичное. Он средоточие зла. Ему следует умереть. А если он при этом будет страдать - ему воздастся по заслугам. Я хочу, чтобы он страдал. Я бы даже насладился этим зрелищем. Целыми бы часами смотрел, как он, визжа и стеная, просит пощады. А потом посмотрел бы на его лицо, когда ему будет в этой пощаде отказано. Как счастлив я был бы тогда!