- Нам нужен самый лучший, - оглядываясь, сказал Жерар.
- Это недешево стоит, господа, - вежливо улыбнулся портье. Сухопарый владелец отеля молчал.
- Сколько? - спросил Жерар.
- Шестьсот марок в день, господа.
- Дружище, заплати ему, сколько нужно, - Жерар обратился к Владимиру. Тот молча достал толстую пачку банкнот, небрежно протянул портье. Владелец отеля прощупал пачку глазами, проговорил:
- Могу предложить самый лучший номер. В нем останавливался сам Гиммлер, когда приезжал в Вену, - последние слова владелец произнес почти шепотом и величественно направился дальше по коридору, устланному темно-вишневой дорожкой. Четверо друзей и портье последовали за ним.
- Совсем забыл, - сказал Жерар, - с нами еще собака. Чудесное, добродушное животное.
Портье забежал чуть вперед, посмотрел на сухопарого владельца: как быть с собакой? Тот, чуть помедлив, едва заметно кивнул головой.
- Ну, кто же будет возражать, если господа так любят животных,-угодливо улыбнулся толстяк-портье. - Но за пребывание животного в отеле платить придется больше. Я сожалею, господа, но такие правила.
- Дружище, заплати ему, - величественно уронил Жерар.
Владимир поморщился, но достал из кармана пиджака еще пачку банкнот, протянул портье. Тот схватил пачку на лету, а Владимир едва слышно проворчал:
- Кончится тем, что я отравлю эту подлую тварь. Вахтанг прыснул в кулак, но тут же снова принял неприступное выражение лица.
Вдруг владелец остановился, посмотрел на всех четырех:
- Простите, господа, вы будете жить в отеле?
- Разумеется, - ответил Жерар.
- И все в одном номере? - едва заметная усмешка тронула сухие губы владельца отеля.
- Нет, дружище, мы не педерасты, - Жерар тоже усмехнулся, - нам нужен еще номер. Или два. И не хуже.
- В которых останавливался хотя бы Риббентроп, - добавил Даниэль.
- Или Кальтенбруннер, - сказал Владимир, - и еще принесите русской водки и грузинского вина. Цинандали.
- Лучше Гурджаани... - подал голос Вахтанг.
- Распорядитесь, дружище, - и еще одна пачка банкнот перекочевала в ловкие руки портье...
...Когда они вошли в номер, предупредительный портье закрыл за ними дверь со словами:
- Я надеюсь, вам понравится в нашем отеле, господа.
Жерар тут же подбежал к массивному старинному креслу с выточенными на спинке орлами, собравшись с силами, поднял его над головой и смаху обрушил на пол. Раздался треск дерева, у кресла отвалились ножки.
- Что ты делаешь? - испуганно вскрикнул Даниэль.
- Хочу почувствовать себя хозяином в этой паршивой конуре! Тем более, что на этом кресле, наверное, сидел сам Гиммлер! - Жерар обеими ногами с силой прыгнул на широкую кровать. С хрустом подломились ножки, лопнули пружины. - И он, наверное, спал на этой кровати! И уж, конечно, пил из этих фужеров, чтоб он еще раз сдох на том свете! - Жерар стал колотить об стену тяжелые хрустальные фужеры. Хрустальные осколки разлетались в разные стороны с мелодичным звоном.