Никто в зале не понял языка, но вновь взорвались аплодисменты. Вахтанг поцеловал руку у певицы, спрыгнул с эстрады и пошел к столику с русскими офицерами. Вернул гитару
- Большое спасибо...
- Слушай, ты ведь грузин, а? - спросил капитан.
- Ты понимаешь по-грузински? - спросил Вахтанг.
- Нет. Но у нас в роте был грузин, часто пел... А почему ты... - он недоговорил, но Вахтанг понял смысл вопроса.
- Я из концлагеря, - Вахтанг присел за столик, - совсем недавно. Нас освободили американцы.
- Документы есть? - поинтересовался капитан.
- Н-нет... Мы ушли на свободу и все... Вот думаю пойти в вашу комендатуру...
- Без документа? - усмехнулся капитан. - А может, ты власовец? Или из националистического батальона? Чем докажешь?
- Вот мой документ, - Вахтанг закатал рукава пиджака и рубашки, - близко у локтя был вытатуирован номер, - это недостаточно?
- Недостаточно, - нахмурился капитан, - сейчас в Вене всякие ошиваются... Пленные вообще...
- Что вообще? - Вахтанг весь напрягся.
- Да так... сдавались, чтоб живыми остаться, а теперь...
- Ты-и... - Вахтанг дернулся и кулак сжался сам собой, но в последнюю секунду сдержался. - Извини, дорогой. Спасибо за гитару.
Он встал и направился к своему столику, русские офицеры настороженно смотрели ему вслед, потом владелец гитары сказал:
- В комендатуру бы его...
- Черт с ним. Тут выпивки сколько, только отдыхать начали, а с ним возись до ночи... протоколы, допросы... объяснения пиши... Ладно, братцы, выпьем за победу!
...Вечер. Набережная Дуная. У пристани стояло множество небольших катеров, украшенных гирляндами светящихся лампочек. Рядом полыхала неоновая вывеска ресторана. У подъезда прохаживался Владимир, курил, то и дело поглядывая на двери. Подъезжали и отъезжали машины. Суетился швейцар, открывая двери. Неподалеку от Владимира стояли четверо французских солдат и черноволосый сержант с тонкими усиками. Они о чем-то переговаривались, смеялись и тоже поглядывали на двери ресторана.
И тут вышла певица в серебристом платье, в меховой пелерине, накинутой на плечи. Она шла прямо навстречу Владимиру, улыбалась. Владимир, растерянно смотря на нее, едва слышно вымолвил:
- Фройлен...
Но певица прошла мимо него и, оказывается, смотрела вовсе не на Владимира, а за его спину, на брюнета - сержанта с усиками. Он отделился от своих товарищей, встретил певицу изящным полупоклоном, взял под руку, что-то быстро заговорил, улыбаясь и жестикулируя свободной рукой.
На лице Владимира появилась досада и разочарование. Он отшвырнул окурок и уже хотел войти в ресторан, как вдруг заметил, что остальные четверо французских солдат, подмигивая друг другу, пошли вслед за певицей и сержантом. Владимир секунду раздумывал, затем направился за солдатами. Он шел, словно привязанный, закуривая новую сигарету.