Тогда я сказал:
– Дарую тебе имя – Нарцисс.
* * *
Но самое приятное и полезное, что я там видел, – это семейное еженедельное собрание Нарциссов.
Да, и я получил право голоса на этом собрании, как и мой пилот, и Карлос, – все люди в возрасте старше девяти лет имели право голосовать.
Если бы мне чуть больше повезло, меня избрали бы Председательствующим на собрании, хотя я пробыл в городе неполный день. Председательствующий избирался по жребию из всех присутствующих. В тот вечер жребий выпал одиннадцатилетней чернокожей девчушке, которую звали Дороти Нарцисс-7 Гарланд.
Она отлично справлялась со своими обязанностями, как, впрочем, и любой другой на ее месте.
* * *
Она уверенно прошла к кафедре, которая была почти с нее ростом.
Эта моя двоюродная сестричка взобралась на стул, не смущаясь и не кривляясь. Она призвала собрание к порядку, стукнув желтым молотком, и обратилась к своим притихшим и внимательным родственникам:
– Среди нас, как вы уже знаете, присутствует Президент Соединенных Штатов. С вашего разрешения, я попрошу его сказать нам несколько слов после завершения повестки дня.
– Кто может официально внести это предложение? – сказала она.
– Я вношу предложение, чтобы кузен Уилбур по нашей просьбе обратился к нашему собранию по завершении повестки дня, – сказал старик, сидевший рядом со мной.
Предложение было принято, а затем поставлено на голосование: каждый должен был крикнуть «да» или «нет».
Предложение прошло, хотя слышались отдельные, судя по всему, искренние, а не хулиганские выкрики: «Не-е!» и «Нет!»
Хэй-хо.
* * *
Было необходимо срочно выбрать четверых солдат взамен Нарциссов, павших в армии Короля Мичигана, он как раз воевал на два фронта – с пиратами Великого Озера и с Герцогом Оклахомским.
Один великолепный молодой человек, насколько я помню, кузнец, обратился к собранию:
– Пошлите меня! Я с превеликим удовольствием прикончу, сколько смогу, «сунеров», конечно, если они не Нарциссы.
И прочее в таком духе.
Я очень удивился, когда несколько ораторов подряд отчитали парня за его воинственный пыл. Ему было поставлено на вид, что война – это не игрушки и никакого удовольствия в ней нет и не предвидится, речь идет о трагедии, и пусть он лучше примет скорбный вид, а иначе он будет удален из зала.
«Сунерами» называли жителей Оклахомы, а заодно и всех тех, кто сражался за Герцога Оклахомского, а там были и «шоуми» из штата Миссури, и «джейнокеры» из Канзаса, и «хокайз» из Айовы, и прочие, и прочие.
Кузнецу объяснили, что «сунеры» – такие же люди, как мы, не хуже и не лучше «хужеров», как звали жителей Индианы.