Звеня октавой вверх и вниз.
Гоберт Браунинг (1812–1889)
Умные пальцы капитана, орудуя в темноте, нащупали нечто, оказавшееся позже початой бутылкой коньяка, на бачке унитаза в его каюте. Это была последняя бутылка на всем корабле – от носа до кормы и от «вороньего гнезда» до киля – и последнее, чем можно было на нем подкрепиться. Говоря это, я, конечно, не беру в расчет возможность каннибализма: тот факт, что и сам капитан с этой точки зрения был вполне съедобен.
Но в тот самый миг, как пальцы капитана цепко сжали горлышко бутылки, «Bahia de Darwin» содрогнулась, словно кто-то огромный и мощный снаружи беспардонно дал ей тумака. И еще – снизу, со шлюпочной палубы донеслись мужские голоса. Дело было в следующем: команда буксира, доставившего топливо и провизию на колумбийский сухогруз «Сан Матео», решила умыкнуть с «Bahia de Darwin» две спасательных шлюпки. Похитители отвязали булинь, и буксир теперь разворачивал несчастное судно носом к устью, чтобы можно было спустить на воду шлюпку с правого, обращенного к причалу борта.
Так что теперь корабль связывал с южноамериканским материком один-единственный трос, укрепленный на корме. Выражаясь поэтически, трос этот являлся белой нейлоновой пуповиной, связывавшей современное человечество с его прошлым.
* * *
Капитан мог бы стать моим напарником, еще одним привидением, на борту «Bahia dе Darwin». Похитители спасательных шлюпок даже не подозревали, что на борту разграбленного судна оставалась живая душа.
В полном одиночестве – не считая моего незримого присутствия – капитан принялся за коньяк. Какая ему была теперь разница? Буксир, таща за собой покорные шлюпки, исчез в верховьях дельты. «Сан Матео» же, сверкающий, точно рождественская елка, с вращающимся на мостике локатором, исчез в направлении открытого моря.
Так что капитан волен был теперь кричать все что угодно с мостика своего корабля, не привлекая нежелательного внимания. Ухватившись за штурвал, он прокричал в сумерках звездного вечера: «Человек за бортом!» Он имел в виду себя.
Не ожидая какого-либо эффекта, он нажал на кнопку запуска двигателя. Из недр корабля донесся приглушенный, низкий гул мощного дизеля, находящегося в прекрасном рабочем состоянии. Капитан нажал вторую кнопку, даровав тем самым жизнь близнецу первого двигателя. Эти два верных, бессловесных раба появились на свет в Коламбусе, штат Индиана, – неподалеку от Индианского университета, где Мэри Хепберн была присвоена степень магистра зоологии.
Мир тесен.
* * *
То, что дизели еще работают, служило в глазах капитана лишним основанием, чтобы упиться коньяком до дикого и скотского состояния. Он выключил двигатели – и поступил как нельзя лучше.