– Ты не выступай, а то пешком пойдешь. Да еще заставим что-нибудь нести – тяжеленькое.
Вот тогда тебе понравится.
– Ладно, Петрович, это я просто так базарю, от усталости. Надоела дорога, меня укачивает.
– Тогда спи, а то начал рассказывать тут…
Укачивает его. Ты что, баба беременная?
– Нет, Петрович.
– Что нет? Не баба или не беременная?
– Петрович, ты меня, наверно, за идиота держишь.
– Ну ладно, не базарь, молчи. Хочешь курить – кури. И не крутись.
Первый джип взревел мощным двигателем и, сорвавшись с места, помчался, набирая скорость. Второй джип понесся за ним. Между машинами расстояние составляло метров сто – сто пятьдесят. Оно иногда сокращалось метров до двадцати, затем вновь увеличивалось, но друг друга водители из виду не теряли, машины всегда находились в поле зрения. Так было договорено с самого начала, и водители сдерживали первоначальный уговор.
Петрович вновь взял в руку рацию, щелкнул клавишей. Но та как-то странно запищала. Лампочка индикации вспыхнула и тут же погасла.
– Да что ж такое! – Петрович принялся разглядывать рацию.
– Батарейки сдохли, шеф, – сказал один из догадливых парней.
– Тебе вечно все не так. То тебя укачивает, то теперь городишь чушь какую-то про батарейки. Здесь не батарейки, баран, а аккумуляторы.
– Тогда, значит, аккумуляторы сдохли.
– Ты сейчас сам сдохнешь! – Петрович принялся трясти рацию, пытаясь ее вернуть к жизни.
А парень, который пререкался с ним, вытащил из-за пазухи пистолет и принялся с ним играть, вытаскивая обойму и вправляя ее в рукоятку, затем вновь вытаскивая и впустую щелкая затвором.
– Хватит, надоел уже, – рявкнул Петрович, – спрячь пушку, а то еще пальнешь мне в задницу, так я тогда тебя дерьмо есть заставлю.
Понял?
– Понял. Только он не выстрелит.
– Заткнись.
– Скучно же ехать.
Петрович злился. Даже шрам над его левым виском налился кровью. И парень понял, что сейчас не до шуток, и их бригадир, который и так отличался крутым нравом, может разойтись, а тогда ему не поздоровится.
– Все, понял, понял.
– Надеюсь, еще раз объяснять не придется.
– Нет.
– Дурак, ты.
Пистолет был всунут в кобуру, а бандит опустил руки в карманы. Но все равно продолжал нервничать и чтобы хоть как-то выйти из этого состояния, взял сигарету, прикурил и жадно затянулся.
– Хорош курить, дышать нечем! Уже глаза дым ест, – вновь рявкнул Петрович, зло и неприятно сверкнув своими узкими глазами под косматыми, сросшимися над переносицей бровями.
– Так мы же договорились.
– Я не знал, что ты такую дрянь куришь.
– Вроде бы американские…
– Американские в Америке продают, а у нас «Беломор» и фирмовые одним и тем же табаком набивают.