– Ты звонил?
– Да, я звонил, – сказал Николай Черепанов. – Только я не помню, с кем это я разговаривал.
– С моей ассистенткой, – небрежно бросил доктор Савельев, быстро снимая плащ и пожимая руку своему еще институтскому товарищу.
– Приятный голос у твоей ассистентки. Небось молодая?
– Старых не держу, – прошептал Савельев на ухо своему приятелю.
– А они тебя?
– Они за.., меня держат.
– Ясно, ясно.
Стол был уже накрыт, ведь Николай Черепанов появлялся у своего приятеля не часто, может, раз в два-три года. Жена доктора Савельева уже немного разомлела от выпитого и поглядывала на мужа чуть масляным взглядом.
– Откуда ты взялся? – обратился к другу Василий. – Не предупредил даже.
– Да ты знаешь, я проездом. Был в Германии, а сейчас уезжаю в Италию.
– И чем ты там занимаешься?
– Да как тебе объяснить… В общем, долгий разговор.
Ну, а ты как?
– Как, как… Как обычно. Режу, зашиваю.
Отрезаю, пришиваю. Ну, ты же знаешь, чем занимаются хирурги. Не тебе объяснять.
– Да, знаю, – Николай Черепанов поуютнее уселся в кресле и посмотрел на своего друга. – А вид у тебя не очень.
– Да устал, Коля, как собака! Надоела эта работа, эти бесконечные дежурства, бесконечные операции. Вот сегодня, например, привезли урода с двумя дырками. Два пулевых ранения – одна пуля застряла возле легких, а вторая в черепе.
– И как?
– Да никак пока. Как обычно. Прооперировал, будет жить. Если бы, конечно, меня не было, он бы уже умер.
– Кого ты все-таки оперировал?
– Да черт его знает! – с каким-то непонятным возмущением в голосе сказал Савельев, взял бутылку коньяка и наполнил рюмку. – Хватит про эту работу, надоело! Давай выпьем.
Лучше расскажи, как там, в Европе?
– Ты давно там был?
– Никогда не был и, наверное, уже не буду.
– А в Европе, Василий, все просто прекрасно. Там хорошо, если, конечно, имеешь деньги.
– Но ты-то их имеешь?
– Я имею.
– Николай, Николай, дай ты ему поесть!
Видишь, он весь зеленый, замученный и руки дрожат. Непонятно, как он еще доехал до дома.
Иногда даже не приезжает, спит там. Приезжает к утру, измотанный.
– Не так уж и страшно, как ты расписываешь.
– А вот это плохо, – сказал Черепанов, – ночевать надо дома, в комфортных, приятных условиях. Валентина, а нельзя ли кофе? – обратился Черепанов к жене своего институтского друга.
– Кофе? Пожалуйста, сейчас сварю.
– И покрепче, если можно.
– Да-да, покрепче, сейчас сделаю, – женщина догадалась, что мужчинам надо о чем-то переговорить и быстро удалилась на кухню, откуда послышалось звяканье посуды.
А мужчины выпили еще по рюмке коньяка, и хирург Василий Савельев придирчиво посмотрел на Николая Черепанова.