– Комбат, Батяня! – закричали мужчины и кинулись обнимать комбата.
На их лицах сияли такие искренние и наивные улыбки, что комбат, видавший виды, тысячи раз рисковавший жизнью, готов был за это мгновение отдать полжизни. Это были лица настоящих друзей, проверенных в деле, это было то, что всю жизнь согревало душу комбата, что делало его неуязвимым для пуль и для неискренних слов. Мужчины жали друг другу руки, ощупывали один другого.
– Батяня, Батяня… – шептали ввалившиеся в квартиру, пахнущие свежим воздухом и дорогим одеколоном молодые респектабельные бизнесмены. – Ты живой! Живой!
Они дотрагивались до комбата так, словно все еще не могли поверить в то, что перед ними, действительно, целый и невредимый их комбат, их идеал мужчины. Он словно пришел из волшебного мира, который уже исчез, растворился в сумасшедшем сегодняшнем времени. Вернее, время попыталось растворить всех их в себе. И каждый из них сомневался – удалось ли? Но вот он сидит здесь – комбат, а значит, их время еще не прошло. И попробуй пойми, что есть игра: сегодняшние сумасшедшие по прежним меркам деньги или вчерашняя бесшабашная смелость, за которую никто даже не обещал им золотых гор?
– Я не могу в это поверить, – шептал Коля Крылов, – не могу. Думал, честно говоря, что никогда больше, товарищ майор, вас не увижу.
– Да какой, Коля, я тебе сейчас товарищ майор!
– Нет, комбат, вы для меня всегда командир и начальник. Вы из меня человека сделали, благодаря вам я в этой жизни чего-то стою.
– Да ничего я, Коля, не делал, ничего.
– Этого вы не знаете. Смотри, смотри, Андрюха, а Иваныч даже не постарел! Как был бравым мужиком, так и остался. А ведь сколько лет прошло! Ну, комбат, рассказали бы нам секрет молодости?
– И вы, парни, выглядите что надо.
– Это что, это всего лишь одежда делает нас такими.
– Солидными?
– К черту солидность, я просто переодеться не успел.
Вновь раздался звонок. На этот раз с ящиком водки «Абсолют» и двумя упаковками пива в квартиру вошел еще один мужчина в длинном кожаном пальто. Правда, ящики с водкой и пиво держал в руках не он, а его водитель.
Костя тут же бросился к комбату и крепко обнял, прижал его к себе.
– Что тут у вас такое творится? – сказал Борис Рублев. – Что вы все на меня бросаетесь, как грудные дети на мать родную?
– Нет, нет…
Парни переглядывались друг с другом, их глаза были влажные, и казалось, все эти высокие плотные мужчины вот-вот расплачутся.
– А что это с вами, товарищ майор? Кто это вас так? – глядя на синяки и ссадины отставного майора, спросил Костя.
– Было дело… Мы тут с сержантом пытались навести порядок.