– Оружие чистить не будем, а вот выпьем все.
– Погодите, – комбат поднял рюмку с водкой, – давайте выпьем за тех, кого нет.
И комбат, повернув голову, взглянул на снимок. Все парни непроизвольно повторили движение своего бывшего командира.
– За них, за всех тех, кого мы оставили там.
И мужчины, не чокаясь, выпили. Затем сели. Несколько минут молчали. А потом разговор постепенно оживился, и все начали расспрашивать комбата о его службе, о том, где он был и чем занимался все эти долгие годы.
А Борис Рублев отвечал на вопросы своих парней, но, как всегда, немногословно, кратко и в то же время емко. Бутылки быстро пустели, тут же на столе появлялись новые, разговор то затихал, то вновь оживлялся.
– А помнишь, как тогда в Кандагаре?
– Конечно помню! Ух и стреляли же тогда духи!
– Да, много наших положили. Если бы не комбат…
– Наш комбат молодец. Эх, Борис Иванович, мы все тебе жизнью обязаны, это ты из нас людей сделал.
– Хватит вам меня нахваливать! Николай, спой лучше песню, когда-то у тебя это неплохо получалось.
– Да-да, Коля, давай, спой, все вместе споем.
Мужчины выпили и принялись петь. Вначале их хор был нестройный, но постепенно голоса крепли, набирали силу, и зазвучала раскатистая песня. Парни пели, сжав кулаки, и казалось, вот-вот, еще секунда и слезы потекут по их щекам. Ведь самое дорогое, что было в их жизни, – это воспоминания о далекой войне, которая сделала их настоящими людьми. Песня была старая, понятная только им, написанная там, в Афгане, и давно она уже не звучала, давно не будоражила воспоминания и кровь.
И вот, наконец, теперь они опять все вместе со своим любимым комбатом, которого ласково называют Иваныч или Батяня. Никто не смотрел на часы, никто никуда не спешил, и никто из тех девяти, что сидели за столом, не думал о том, что время, проведенное в этой компании, потрачено впустую, что можно было заработать много денег, уладить какие-то дела, написать бумаги. Все сейчас принадлежали друг другу и находились там – в том времени, блуждали в лабиринтах памяти, штурмовали кишлаки, выходили из окружения, прыгали с парашютами в кромешную тьму. Кричали друг другу: «Подстрахуй!», «Прикрой!», «Отходим!». В общем они жили в глубинах своей памяти.
А воспоминания воскресали, становясь все ярче и ярче. Они были настолько ясными, что всем этим взрослым мужчинам казалось, то, что было с ними когда-то, произошло совсем недавно: протяни руку, и ты ощутишь плечо комбата.