– Да ну, брось, ты что, с ума сошел? Я что, по-твоему, похож на тех, кто пристает к детям?
– Нет, не очень, – неуверенно произнес Сергей.
– Тогда в чем дело?
– Мчимся, мчимся!
В тепле, в машине парнишка сразу размяк, втянул голову в плечи, откинулся на мягкую спинку сиденья и почти мгновенно задремал. Он проснулся, лишь когда машина уперлась передними колесами в бордюр, и тут же принялся испуганно оглядываться, не понимая, где он и что с ним произошло.
В последние несколько дней Сергею Никитину не везло, спал он мало, и поэтому тепло, покачивание автомобиля и негромкая музыка его сморили и бросили в сон.
– Не беспокойся, приехали, – сказал Рублев и выбрался из машины.
Сергей оглядывался по сторонам. Место было незнакомое, сколько времени они ехали, он не знал, где сейчас находится и на каком конце города – не подозревал.
Но убегать ему не хотелось, он смирился со своей новой участью.
А мужчина уже открыл багажник автомобиля, легко вытащил из него баул, поставил на лавочку у подъезда.
– Давай.
Они смотрелись довольно странно: грязный ребенок и огромный, сильный мужчина.
– Идем, идем, не бойся, – сказал Комбат, похлопывая по худому плечу Сережу. – Вперед, не дрейфь, поднимайся по ступенькам.
– По ступенькам? – переспросил Никитин, забегая на крыльцо.
В подъезде он растерялся.
– Там лифт, – сказал Комбат, кивнув в темноту, – опять сорванцы лампочки выкрутили. Ну ничего, я до них доберусь! – последняя фраза прозвучала безо всяких угроз, как-то дежурно, как обычно ворчит пожилой человек на своих внуков, которых любит и понимает.
Сергей нашел кнопку, нажал, двери лифта тут же разошлись. Борис Рублев несильно подтолкнул в спину, парнишка вошел в кабину, за ним продвинулся, держа баул одной рукой, Комбат.
– Какой этаж? – немного сдавленным голосом произнес Никитин.
– Сам нажму, – и Комбат ткнул указательным пальцем в верхнюю клавишу.
Двери сошлись, щелкнули, и лифт, урча и скрежеща, стал медленно вздыматься вверх. Горела красная кнопка, три нижних были черные, обожженные спичками и сигаретами, да и лифт смотрелся не очень чисто.
Сергей стоял, облокотясь худыми плечами о стену.
Щелчок, кабина замерла.
– Ну, давай выходи, бродяга.
– Я не бродяга, – немного обиженно произнес Никитин.
– Ладно, извини. Выходи. Держи ключи, открывай.
Парнишка не справился с нижним замком, и Комбату пришлось самому повернуть ключ.
– Проходи.
Дверь захлопнулась. Рублев понес баул в кухню, а Никитин остался стоять в коридоре, немного испуганно моргая светлыми ресницами. Все, что с ним случилось, ему не очень нравилось, но и угрозы для него пока видимой не было. Так что он не знал, что предпринять – то ли броситься убегать, то ли смиренно ждать, чем все это кончится.