"Забавно, – думал Сиверов, – кажется, каждый день происходит так много событий, но попробуй не поинтересуйся ими несколько недель, и окажется, что на самом деле, в мире практически ничего не изменилось: стоят те же проблемы, те же вопросы, на которые некому найти ответ. Одна суета и видимость движения.
Да, все люди идут и, глядя на них, начинаешь думать, что именно их маршруты и составляют путь жизни, ее движение в пространстве, во времени. Но каждый, кто вышел из дому, возвращается туда, замыкая круг. Кто-то приехал на поезде и вернется на вокзал, кто-то выскочил в магазин на десять минут… В конце концов, сумма всех передвижений равняется нулю. Нет, – тут же поправил себя Глеб, – кто-то попал на кладбище, откуда не вернуться никак, кто-то оставил жену и ушел к любовнице, кто-то навсегда покинул страну.
Вот это и есть истинные перемены, и по большому счету хорошо, когда их нет, во всяком случае, когда они сведены к минимуму. Да, бывает, что одно такое неверное перемещение растягивается на десятки лет, но потом, как любят говорить люди, справедливость восторжествует и вновь сумма перемещений станет равной нулю. И ничего плохого в этом нет. Революции, войны, так называемые большие прорывы, скачки – от них нет ни кому радости. Это все необратимые процессы.
Жизнь циклична, закольцована. Когда-нибудь умру и я, но вот уже родился мой сын. Недаром ноль – и есть круг, кольцо, и он же – символ бессмертия. Ноль – это не ничто, это самая сложная цифра".
Сиверов уже прошел несколько ступенек по лестнице, ведущей в подземный переход, как вдруг ощутил на себе чей-то взгляд. Он обернулся. Наверху, среди снующих людей стояла молодая женщина с коляской и никак не решалась въехать на крутой пандус. На нес никто не обращал внимания, у каждого были свои дела, никому не хотелось задерживаться. В конце концов, она и сама могла прекрасно спустить коляску по пандусу в переход, если бы не боялась, что та на скользком спуске вырвется из рук.
Сиверов развернулся и, извиняясь, принялся подниматься навстречу толпе.
– Давайте я помогу, – предложил он свои услуги.
– Только осторожнее, мне все время кажется, что коляска перевернется.
– Если хотите, можете идти впереди и Придерживать. Согласны?
– Да, так спокойнее.
Женщина шла очень медленно, ставила догу на следующую ступеньку осторожно, словно под ней была каменная осыпь, готовая в любой момент вздрогнуть и сползти по склону горы.
Сиверов смотрел на круглое личико ребенка.
«Как все-таки похожи все дети друг на друга!» – подумал он.
Спуск кончился, коляска заскользила по ровному полу. Сиверов попробовал посмотреть на мир глазами ребенка и понял, что тот воспринимает его из своей коляски совершенно не так, как взрослые, привыкшие ходить. Подземный переход для него – это мелькание спрятанных под железобетонными балками ламп и странные звуки, несущиеся со стороны.